Ондржей Нефф
МОБИ ДИК
— От нашего старика свихнуться недолго, — жаловался свояку Тонда Лебеда, техник космодрома, принадлежащего колхозу-миллионеру «Слушовице».Сегодня проверял, как у нас пришиты пуговицы.
— А чему удивляться, — отвечал свояк, бывший электронщик, ныне пенсионер, по имени Боржек Штепарж.
Маленького роста, сухопарый, он вполне годился на роль шекспировского Пака. Оставалось научиться лазать по деревьям — как известно, Пак любил сиживать на ветке и болтать ногами над головой путников. К сожалению, Боржеку это не по силам. Несколько лет назад его сшиб двадцатичленный плоскошлеп, сильно повредив ему позвоночник.
— Чему ж удивляться, — повторил Боржек, — сломанная машина кого хочешь из себя выведет.
— Моби Дик — не машина. Его высидели из яйца. И вовсе он не сломан, функционирует нормально.
— Ага, — ехидно заметил свояк, — все в порядке, вот только в космос отказывается лететь.
— Именно. Не желает, понимаешь, отправляться в космос. А ведь это его прямая обязанность, — строго сказал Тонда.
Техник был совершенно прав. Моби Дик напоминал вытащенную на берег моря медузу, только невероятных размеров, способную заполнить своей студенистой массой половину большого стадиона. Испуская зловоние, Моби Дик наотрез отказался общаться с Центром управления. Возвратившись из третьего экспериментального полета вокруг Луны, он утратил интерес к людям, сотрудничавшим с ним. В особенности же невзлюбил профессора Главсу, руководителя проекта «Кит».
— У биометаллических роботов не бывает поломок, — гремел профессор на совещании сотрудников, — а если подобное явление все-таки имеет место, вина целиком и полностью ложится на безответственный персонал! Запомните: дисциплина и порядок! Порядок и дисциплина во всем! Приказываю неустанно контролировать четкое соблюдение правил и инструкций, строго взыскивать за каждый проступок! Контроль, соблюдение и наказание! Только так!
Результаты не замедлили сказаться: персонал распустился окончательно. Опытные кадры и новички, работавшие по договору, позабыв обо всем, азартно играли с шефом в прятки. Как огня боялись они и издалека обходили те шесть — восемь мест, где можно было повстречаться с Главсой. Хаос возрастал, Моби Дик пребывал в прежнем состоянии. И хотя все пуговицы были пришиты крепко-накрепко, инвентарные номера письменных столов, вешалок и корзин для мусора проверены и перепроверены, регистрационный журнал в бюро пропусков пополнен новыми графами и колонками, — биометаллический межпланетный корабль «Моби Дик» упорно не хотел совершать космические полеты.
— Плоховато выглядит, заболел, что ли, — заметил Боржек Штепарж, обойдя со свояком корабль и внимательно его рассмотрев. Пропуска у Боржека не было, Тонда помог ему пробраться на космодром через дыру в заборе.
— Ясное дело, заболел, — рассудил Тонда. — Ладно, пошли, а то увидит тебя, и влепят штраф — мне. Все равно ты в этом деле разбираешься как свинья в апельсинах. Туда же, электронщик!
Штепарж побагровел и собрался отплатить той же монетой, но не успел он рта раскрыть, как из железного бока безучастного доселе звездолета выскользнул хобот, блестящий от слизи. С пронзительным свистом он засосал остолбеневшего Штепаржа.
Через восемь минут профессору Главсе доложили о несчастье. Само собой, он и раньше мог бы получить это известие, но подчиненные так панически боялись его гнева, что тянули жребий — кому идти к профессору. Сломанную спичку вытянул сторож автостоянки.
К его великому удивлению, Главса не разорался. Глубоко задумавшись, он произнес: «Смотрите-ка…»
— Человек внутри! — повторил сторож, которому показалось, что профессор его не понял.
— Кто такой? — поинтересовался шеф.
— Никто не знает. Через вахту не проходил. Да кто б его пустил!
Профессор не слушал:
— Наконец-то соизволил подать признаки жизни… Оч-чень-интересно!
Сев за стол, он опустил голову на сложенные руки, не обращая внимания на сторожа.
В чем дело? Сколько раз он задавал себе этот вопрос! Вылупившись из яйца, Моби Дик рос и развивался нормально. Вскоре он созрел для экспериментальных полетов. И вдруг однажды, вернувшись с Луны, перестал реагировать на внешние импульсы, заблокировал входы и выходы. Лишь сверхчувствительные контрольные измерители свидетельствовали о теплящейся паражизни. И вот впервые за восемнадцать дней Моби Дик оживился!
Что произошло? Он заглотил какого-то постороннего без нагрудной карты. Может, здесь и зарыта собака? Из чего эта карта сделана, не исключено, что содержащееся в ней химически активное вещество парализует нервные центры Моби Дика. Чушь. Восемьдесят тысяч тонн биометаллического студня не могут реагировать на бирку размером 6×6 см. Послать еще кого-нибудь без аккредитации?.. Профессор поднялся и тут только заметил сторожа, все еще стоявшего перед ним.
— Предлагаю, — говорил тот, — предлагаю ликвидировать звездолет ко всем чертям и спасти человека внутри. — Что?!
— Ну, По инструкции, в случае угрозы для человека…
— Вы меня будете инструктировать? Вы?? Да знайте вы десятую часть того, что известно мне, такого безобразия не было бы в помине! И вы еще имеете дерзость, нет, прямо-таки наглость…
«Ах я дурень, дурень!» — жестоко корил себя сторож в душе.
— Дайте сюда нагрудную карту, — приказал Главса.
Сторож позеленел:
— Права не имеете… Я в профком пожалуюсь!
— Сдать аккредитацию! — заорал профессор.
Получив требуемое, он отдал отрывистое распоряжение:
— Следуйте за мной!
Схватив сторожа за локоть, он поволок свою жертву по бесконечным коридорам дирекции и отпустил ее, только очутившись под самым боком Моби Дика. Затаив дыхание, следил Главса за космолетом, ожидая появления таинственного хобота, втягивающего внутрь, в темное чрево китово, чужаков без аккредитации. Однако ничего не происходило. Сторож переминался рядом, косясь на профессора и озираясь на толпу зевак. Сбежались все до одного служащие космодрома. «А кто же на вахте стоит, хотел бы я знать?» — думал сторож. Вдруг его осенила мысль: «Надо сказать шефу, что сторожить некому. Может, отпустит подобру-поздорову?»
Но профессор был занят другим. «Выходит, мало того, что нет нагрудной карты, — размышлял он, — а может, Моби Дика отпугивает моя аккредитация? Но ведь и проглоченного сопровождал наш сотрудник с картой. Попробуем еще одного постороннего: а вдруг клюнет?»
На минуту он показался себе колдуном, бросающим прекрасную принцессу злому дракону. Он, Вацлав Главса, профессор биофизики, член-корреспондент Академии