========== 1. Предисловие ==========

Меня зовут Джонатан Кристофер Моргенштерн.

Вы знаете меня как сына Валентина Моргенштерна и Джослин Фейрчалд. Моя младшая сестра — Кларисса Моргенштерн.

Вы знаете меня как чудовище, желающее власти. Но, боюсь, вы не знаете меня настоящего, не Себастьяна, а Джонатана.

Я расскажу вам о себе с самого начала, со дня моего рождения.

========== 2. Сын мой - мой воин, моё оружие … ==========

Родившись на свет, я почувствовал единство с Валентином. Несмотря на юный возраст я отчётливо ощущал привязанность к отцу будто он был солнцем, а я жалким ростком который тянется к свету. Как жаль что тогда я ещё не осознавал, что это вовсе не свет, а адское пламя демона.

— Назовём его Джонатан, — сказал он и взял сына на руки, — Джослин, дорогая, отдыхай, а я побуду с ребёнком, — сообщил Валентин и ушёл.

Он пошёл в свой кабинет, где проводил опыты. В ту старую тёмную комнату. Где пахло хуже чем в любом людском морге.

Нарисовав на полу пентаграмму он вызвал свою старую приятельницу — демоницу Лилит от взгляда которой замирал словно статуя любой смертный, но только не Валентин. Он показал ей ребёнка и она довольно провела своей горячей рукой по обнажённой коже младенца.

— Валентин, твой сын един с тобой. Я вижу его будущее, он будет лучшим воином.

— Лилит, это будет не просто воин, а наше оружие. Благодаря нему мы сможем свергнуть Конклав и весь мир будет у наших ног. Мы будем править. Мы сможем создать новых сумеречных охотников, которые будут сильнее и лучше во всем.

Она довольно усмехнулась и вновь взглянула на младенца.

— Как ты его назовёшь? — спросила она.

— Джонатан. Джонатан Кристофер Моргенштерн, — уверенно сообщил он.

Лилит лишь кивнула в знак одобрения после чего сделала рану на руке и подтянула её к мальчишке чтобы кровь полилась прямо ему в рот.

— Испей же крови, дитя моё.

Он жадно выпил кровь, после чего Лилит громко сказала: «Я буду его охранять, теперь он мой сын, моё дитя», и тут же испарилась в воздухе.

— Сын мой — мой воин, моё оружие, ты будешь лучшим во всем, я тебе это обещаю, — заявил Валентин, отчего глаза спящего Джонатана резко раскрылись.

========== 3. Прости, я не смогу тебе помочь… ==========

С самого раннего детства отец учил меня убивать, уничтожать, добиваться того, что необходимо, он учил меня быть воином. На каждое день рождения Валентин дарил мне оружие, с которым я был един. Я уверено брал его в руки, и каждый день показывал своё умение им управлять.

— Хорошо, очень хорошо. Молодец, — хвалил Валентин. — Джослин, из нашего сына выйдет настоящий воин, — повернувшись к ней, сказал он.

— Да, конечно, — вяло ответила она.

— Джонатан, — отец подошёл ко мне и сел на корточки. — Сегодня у тебя день рождения, я принёс тебе подарок.

— Какой? — поинтересовался я.

— Сейчас увидишь. Подожди здесь, я скоро вернусь, — сказал он и пошёл в дом.

— Хорошо, — ответил я тихо.

Пока Валентина не было, я взял меч в руки и начал тренироваться. Заметив, что Джослин смотрит на меня, я прекратил бой и сел на лавочку, возле неё.

— Мама, с тобой все хорошо? — спросил я, видя, что она очень вялая и совсем не улыбается.

— Да, все хорошо, — неубедительно ответила она, не поднимая на меня взгляд.

— Точно?

— Джонатан, — начала она и подняла свои зелёные глаза. Она повела рукой по моим волосам. — Запомни одну вещь. Воин — это не только храбрый, смелый и сильный человек. В нем должна быть не только жестокость, но и любовь. Воин должен защищать, не уничтожать. Помни это, — закончила она и поцеловала меня в макушку.

— Джонатан, — послышался голос отца. Повернувшись, я увидел на его руке сокола.

Птица тёмная, с черноватой головой с узким светлым сизым поперечным рисунком на спине и крыльях сидела на папиной руке. На затылке и задней стороне её шеи красовались рыжеватые пестрины. Темные и яркие, обычно с сильно развитыми рыжими каймами перьев украшали крылья птицы.

— Научи его подчиняться, слушать и служить тебе, — наставлял отец.

— Хорошо, отец, спасибо.

Валентин передал мне сокола, который уверенно сел на мою руку.

Весь день я обучал сокола слушаться меня, что птица делала с небольшой охотой. Сначала мне пришлось надевать на него шляпу, чтобы он ничего не видел. Но и то ненадолго. Сокол привык ко мне за считанные секунды. Мы стали едины, он чувствовал опасность, и когда это было необходимо, защищал меня словно мой парабатай.

На следующий день я показал всю проделанную работу своему отцу. Он меня похвалил, он был горд мною. На удивление, похвалу я услышал и от Джослин. Вчера вечером Валентин дал ей какое-то зелье, сказал, что ей это поможет и, как видимо, помогло. Она была веселее прежнего, всегда улыбалась и общалась со мной больше обычного.

***

На пятый день после моего дня рождения Валентин на целый день ушёл по поручению Конклава, куда именно, не сказал.

Весь день я обучался борьбе и ходил на охоту со своим соколом. Джослин всегда была рядом и присматривала за мной.

Когда наступила ночь, она согласилась почитать мне перед сном. Это были не сказки, которые обычно читали малышам, это были книги обучающие власти, силе и жестокости.

Для лучшего представления борьбы я закрыл глаза, как и советовал мне отец. Джослин наверняка подумала, что я уснул, и перестала читать. Я и впрямь устал за день и поэтому не просил читать дальше, и не открывал глаза.

— Мальчик мой, если бы я только знала, я бы никогда не позволила Валентину такое сделать, — начала она жалким голосом. Не открывая глаза, я почувствовал, что она плачет. — Я не хочу тебя бросать, но я должна защитить ребёнка, которому грозит опасность, если я не уйду, — продолжала она, поглаживая меня по голове. — Прости, я не смогу тебе помочь, уже слишком поздно, — снова появились слезы. — Когда ты вырастешь, ты будешь настоящим воином, лучшим. Но помни, что я тебе говорила «Даже воин способен любить». Мальчик мой, сын мой, солнышко моё, я тебя очень люблю, я всегда буду рядом, несмотря ни на что. Когда ты вырастешь, то поймёшь меня, и если сможешь, простишь. Прости, я не смогу тебе помочь… — закончила она, поцеловала меня в макушку и тихо сказала: — Я люблю тебя. Прости