сказал:

— Когда я очнулся, было темно. Слышался какой-то шорох, шепот, звук капающей воды. Воняло действительно отвратительно. Я был в подземной части города, в катакомбах, которые назвал норами. Потом я услышал голос Тали.

Он спас мне жизнь, и не один раз. Аптечка с чудесами космической медицины была утеряна, и Тали лечил меня своими варварскими методами. Все это время около нас были другие люди; мы с Тали договорились молчать, кто я и откуда, но им, похоже, было все равно: они приняли меня как своего. Всего я провел там несколько недель, но они показались мне вечностью. Можно было бы многое рассказать, но это тяжело. Скажу только, что когда я поправился, Тали помог мне добраться до корабля.

Лев Ивин опять замолчал и надолго.

— Может быть, я совершил ошибку, — вымолвил наконец он, не знаю. Но он спас мне жизнь, и я не мог не уважать его выбор. Я покинул эту странную безымянную планету, и через месяц мой «Метеор» достиг Земли.

Я не сказал Ерофееву правды. Я сказал, что не справился с заданием и не нашел его племянника. Видели бы вы его глаза! Как он смотрел на меня — я до сих пор помню этот взгляд. Но я вернул аванс — все, до копейки (пришлось продать «Метеор»), и крыть ему было нечем. Так я провалил дело Виталия Ерофеева.

В кают-кампаний воцарилась тишина. Ивин улыбался, Шторм хмурился, Хилл недоуменно поджал губы. В иллюминаторе сверкали бесчисленные россыпи звезд, словно миллиарды человеческих судеб, каждая из которых единственна и неповторима.