Яркие, но в то же время уже холодные лучи осеннего солнца, медленно уходящего за горизонт и скрывающегося за гранью другого, чужого континента, проникали сквозь тонкие стекла окна уютного дома, теряясь в густоте шоколадных и прямых прядей, тем самым придавая им более глубокий и неотразимый оттенок.

Золотисто-карие глаза устало наблюдали за размеренными шагами прохожих, которые неторопливо пересекали улицу с одного конца в другой.

Казалось, Елена просидела вот так неподвижно будто целую вечность, безразлично изучая до каждой мелочи очертания дома напротив.

Было похоже, что она неутомимо и с надеждой ожидает кого-то…

Ведь её внимание целиком и полностью было приковано к происходящему на улице.

Тишину в доме нарушало лишь её мерное дыхание и лёгкое дуновение ветерка сквозь немного приоткрытое окно.

Вокруг, казалось бы, царил покой, ни малейшего шума.

Но она знала, что где-нибудь, в каком-то штате, на другом конце страны - её любимый человек, которого она несмотря ни на что всегда ждала, и верила, что он вернётся, по-прежнему борется с нечистью, рискуя своей жизнью.

Вот уже два месяца она неустанно всматривалась в то самое окно, в надежде вновь увидеть на противоположной стороне улицы столь знакомые очертания чёрного автомобиля, который он уже настолько привычно называл “детка”, что всегда вызывало у неё невольную улыбку.

И его, с неизменно поднятым воротником кожаной куртки и взглядом изумрудных глаз, которые смотрели на неё со всей нежностью.

Но сомнение и тревога, одолевшие её, никак не желали отпускать, вцепившись в сознание стальной хваткой.

Неподвижным силуэтом застыв на месте, она не в силах была даже сдвинуться с места.

Но внезапно перед её взором предстала столь желанная и, казалось бы, призрачная картинка, вырисовывая чёткие рельефы и переливы уже столь знакомой Chevrolet Impala, которая словно притаилась возле дома.

Сердце шатенки тут же забилось в бешеном ритме, как будто приготовившись выскочить из грудной клетки, отчаянно желая вырваться наружу и убежать прочь к нему - охотнику, который навсегда завладел им.

И она ничего не могла с этим поделать.

Приглушенный стук в дверь пробудил её от лёгкого ступора, вынуждая со всех ног броситься вниз по точёной лестнице и дрожащей рукой схватиться за холодную ручку, немного неуверенно нажав на неё.

- Елена, - выдохнул старший Винчестер при виде девушки, в которую был безумно и безвозвратно влюблён, устремив на неё свой пристальный взгляд, словно пытаясь донести им, насколько сильно он скучал по ней. Но она смотрела на него так, как будто не узнавала или просто отказывалась это делать. - Ты что, не рада меня видеть?

- Дин… - наконец почти неслышно отозвалась она, пошевелив одними губами и в то же мгновение бросившись в его крепкие объятия, о которых так долго мечтала. - Ты же знаешь, что это не так.

Я всегда и несмотря ни на что - жду тебя.

- Эти два месяца показались мне слишком долгими…

Чёртовой вечностью, - произнёс он слегка хриплым голосом, при этом всё сильнее прижимая её к себе. - Но я не мог приехать раньше. Прости.

- Но ты снова здесь, со мной… - прошептала Елена, с волнением ощутив, как руки охотника сплелись на её талии, а пухлые губы со всем желанием и нетерпением прикоснулись к её, словно вновь вдыхая в неё саму жизнь, недостающий воздух, без которого она со дня в день как будто задыхалась.

Вся дрожа, она потянулась к нему навстречу, крепко обнимая за широкие плечи, будто всеми силами пытаясь уверовать в то, что он снова рядом и в этот момент принадлежит только ей одной, при этом понимая насколько сильно ей не хватало этого.

Вместе с судорожной лихорадкой взаимного желания, они укрылись в её комнате, со всем нетерпением срывая друг с друга, казалось, ненужную ткань одежды, словно требуя наконец ощутить ту пьянящую близость и тепло от их переплетённых тел.

Ласково и неторопливо руки Винчестера блуждали по гладкой коже, как будто заново изучая каждый изгиб её тела, сантиметр за сантиметром, вынуждая Елену вздрагивать от столь настойчивых и властных прикосновений, в то мгновение, как его губы доводили её до изнеможения.

Лишь ему она могла отдаваться с такой всепоглощающей страстью и в то же время трепетной нежностью, уносившей за грань реальности.

Хрупкие руки девушки жадно впивались коготками в спину охотника, позволяя полностью овладеть ею, пока он с упоением наблюдал за тем, как расширяются её глаза, превращаясь в два бездонных, чёрных омута, в которых он безвозвратно утопал.

Она сама нашла его губы, словно вновь отчаянно желая ощутить их столь родной и знакомый вкус, при этом сгорая дотла в объятиях того, кого любила всей душой и каждой клеточкой тела.

Того, кого столько ждала, будучи готовой делать это снова и снова, зная лишь то, что он всегда возвращается к ней.

То в тихих, то в неистовых стонах исчезали все сомнения, обиды, недосказанные слова, оставляя их только друг другу и связывая воедино…

С каждым толчком движения Винчестера становились всё более страстными и настойчивыми, как будто он отчаянно пытался погрузиться в неё без остатка и получить её до конца, крепко и властно обхватывая рукой округлое бедро, яростно и до невозможности сжимая его, при этом выдыхая обжигающий жар в мягкие, тёмные волосы, как всегда пахнущие ванилью, вынуждая Елену издать протяжный стон, который сладостной истомой разливался по её телу и приятным эхом отзывался в его ушах.

- Если бы ты только остался со мной… - проговорила она, прерывисто дыша и всё ещё чувствуя его в себе.

И он прекрасно знал, о чём она говорит, по-прежнему сжимая её в своих руках, с сожалением и болью в груди не желая отпускать ни на минуту, при этом мечтая о том, чтобы каждую ночь вот так просто засыпать рядом с ней, в полном спокойствии, без сумасшедших приключений и преследований, молча вдыхая её запах.

Или же просыпаться от робких и в то же время настойчивых поцелуев мягких и слегка искусанных губ.

Но он не мог отрицать то, кем является на самом деле, и уж тем более не в силах был отказаться от этого.

Ведь он не мог бросить брата одного в охоте на тварей, скрывающихся