Миновало чуть более полугода с момента приземления «Ромула», и вот оно — страшное известие! Аппараты зарегистрировали деформацию пространства: гравитационный шок, предшествующий взрыву на Чирне. Белый карлик превращался в быструю новую.

Гарпойе созвал экипаж в общем зале. Коротко обрисовал создавшееся положение. Приказал немедленно прервать все работы — больше помочь арайцам нечем. Аннигиляторы были немедленно возвращены на корабль: при вылете из системы Чирны их силовые поля станут основной защитой от излучений новой.

И тут повторилось то, с чем Гарпойе уже столкнулся однажды: отдельные члены экипажа его приказу не подчинились.

Несмотря на решительный запрет, Лармонт, а вместе с ним и еще шестеро мужчин и женщин оставили «Ромула».

Они отправились к арайцам, и ни просьбами, ни приказами остановить их не удалось.

Когда «Ромул» стартовал, они остались на планете.

Восемнадцать часов спустя Чирна вспыхнула.

Всему живому на Аре пришел конец.

— Значит, Нормен знал, что они все погибнут, — Ведена не смотрела на Дангисвейо. — Но если бы он, в которого эти существа верили как в бога, бросил их в минуту смерти, он никогда не смог бы посмотреть кому-то в глаза. Я его знаю. Он не мог поступить иначе. Тебе, Гирл, этого не понять. Он попытался облегчить этим беспомощным существам самый тяжкий миг их жизни — и уйти в небытие вместе с ними. Нет, его жертва не была бессмысленной, это было… ах, Нормен, почему…

Ведена разрыдалась.

Дангисвейо даже не пошевелился, глядя на нее с некоторой неприязнью: «Сначала оправдывает Лармонта, а теперь оплакивает его… лишено всякой логики».

Но Ведена постаралась успокоиться. Она подняла глаза на Дангисвейо и заметила презрительно опущенные уголки его рта.

— Ну ладно, — проговорила она, вытирая слезы. — Ты полагал, что сможешь изобразить все так, чтобы я почувствовала себя обманутой и униженной. Ты ошибся! Мы с Норменом расстались еще до старта «Ромула». Он не был мне неверен. Он вообще не был способен обманывать — ни себя, ни других. И за это я любила его, люблю и уважаю сейчас… А я-то, я… Боже мой, как же я сразу не поняла, не почувствовала, что заставило его и остальных остаться на Аре, хотя новая уже взорвалась и они знали, что их ждет.

— А сейчас понимаешь?

Ведена поднялась.

— Благодарю тебя за то, что ты нашел время для меня. А теперь прошу об одном: никогда, никогда больше не приходи сюда.

Дангисвейо тоже встал и, холодно кивнув, попрощался.

Он опустился вниз на лифте и вышел из дома.

Был вечер. Он глубоко вдохнул свежий смолистый воздух.

«Ну вот и все позади», — подумал он и, запрокинув голову, уставился в необозримое звездное небо. Чирны отсюда не было видно, но она где-то там, поблизости от Веги.

«И все-таки, Лармонт, твоя смерть бессмысленна», — говорил он себе по дороге, но невеселое настроение от этого не улучшалось, а напротив, неуверенность капля за каплей точила его мозг. Он еще и еще повторил про себя эту фразу, словно заклинание. Но сам себе не верил…