Напоследок, я поинтересовался реакцией всех присутствующих. Тишина была гробовая и вдруг среди этой тишины раздались одиночные аплодисменты. Это был мужчина в последнем ряду. Мне пора было возвращаться.
- Я здесь! – Попытался я произнести сквозь скотч.
- Это ты? – Спросила Света.
Я закивал. Она отклеила скотч.
- Как все прошло? – Спросила она.
- Один благодарный зритель был. Твой отец хлопал мне. Вообще-то, очень похоже, что у всех настоящий шок.
- Теперь они должны уйти на совещание, для оглашения приговора, но могут и перенести, в связи с изменившимися обстоятельствами. Тебе надо возвращаться в тело судьи.
- Я понял. Хорошо, с ней я установил связь, пока был в зале. Заклеивай назад.
Я снова увидел зал, но уже другими глазами. Прокурор был красным и тер лицо платком. Он был похож на человека потерявшего рассудок. Глаза его никак не могли остановиться, бегали по сторонам, как будто потеряли связь с мозгом. В его сторону были направлены почти все взгляды в зале, что усугубляло его душевное состояние. Я понимал его, но не сочувствовал.
- Суд удаляется на совещание! – Огласил я и направился к двери.
За мной потянулись остальные судьи, причастные к вынесению приговора. Проходя мимо «клетки» с обвиняемым, я подморгнул ему. Дверь за нами закрылась.
- Охренеть, прокурора прорвало!
Я не знал точную иерархию судей, это был мужчина тридцати лет, который сразу закурил, как только мы вошли в комнату для совещаний.
- Не выдержал. Теперь что, откладывать будем, или как? – Спросила девушка, на вид только закончившая вуз.
- Ничего менять не будем. Время будет играть против нас. Объявим приговор и баста. Кому не нравится, пусть проводят новые расследования, нас это уже не касается. У нас были доказательства, согласно которым мы приняли решение. – Успокоил их я. – Кажется, прокурору подмешали сыворотку правды в еду.
- А это правда, что он говорил? – Спросила девушка.
- Чистая правда. Так все и было.
- Так как же нам выносить приговор, если мы заранее знаем, что виновный не виновен.
- Как говорил товарищ Берия, мы все на свободе только за недостатком улик.
- Заседание продолжается. – Я остался стоять, а все, кто принимали участие в заседании, сели. – Нами были рассмотрены все обстоятельства судебного дела, в том числе и с учетом пламенного разоблачения господином прокурором. – Я махнул головой в сторону заалевшего работника прокуратуры. – Учитывая все материалы дела, сфабрикованные для обвинения нашего земляка, честного человека, чья судьба оказалась в алчных руках столичных варягов, не знающих предела своей жадности, судом было принято решение освободить обвиняемого из-под стражи прямо в зале суда. Все обвинения с него будут сняты. Приговор окончательный и обжалованию не подлежит.
В зале начался шум и недовольные возгласы. На меня стали бросать угрожающие взгляды.
- Внимание! –Я поднял руку. – В связи с тем, что для многих присутствующих здесь приговор оказался неожиданным и вам захочется реванша, или даже наказать кого-нибудь, советую придержать свои амбиции. Вы знаете, что некий Калаганов сбежал из города, накануне суда. Его напугали, а он не из тех людей, которых так просто напугать. Справедливость восторжествует, хотите вы того или нет. Заседание окончено, прошу покинуть помещение.
Я дождался, когда охрана откроет клетку с отцом Светы и выпустит его. Он не сводил с меня глаз, пораженный приговором не меньше тех, кто хотел его посадить. Я снова подмигнул ему и вернулся в тело уборщицы.
- Я здесь! – Промычал я.
Света догадалась и отклеила скотч.
- Что там? – Спросила она, сверля меня взглядом.
- Все нормально, я оправдал его.
- Спасибо!
Уборщицы обнялись.
- Пора возвращаться в себя. Мне уже приспичило в туалет, а я не знаю, как это делают тетеньки.
- Пора, соскучилась по себе.
Свету разбудил заранее приготовленным нашатырем и приказал приложить его к моему носу, через минуту. Покинул, наконец, тело уборщицы и оказался в своем привычном теле мужика. Запах нашатыря ударил в нос. Сознание пробиралось к свету через лабиринт ловушек. Каждая пыталась подменить собой реальность, чтобы снова предаться химическому сну. Снова нашатырь раздразнил мои рецепторы.
- Просыпайся уже! – Голос Светы донесся издалека.
Третьего раза мне хватило, чтобы проснуться совсем.
- Все уже разъехались. Одни мы с тобой, как три тополя на Плющихе торчим.
- Выспался на месяц вперед. – Я протер глаза и полез к замку зажигания.
Дорога до дома оказалась тяжелее, чем обычно. Реакции были замедленными и мне стоило огромных усилий, чтобы контролировать ситуацию. У Светы зазвонил телефон.
- Алло! Привет, па! Как все прошло?..., Да ты что? Освободили, прямо из зала суда?..., Вот это да! Хороший судья, наверное? …, Маме звонил?..., А она что? Отлично. Конечно. Теперь всегда вместе. Я? С тем парнем, про которого тебе говорила. Да, он помог мне хорошо…, Нет, нет, не думаю. Целую…, До встречи! – Света отключилась.
- Рад?
- В шоке! Поверить не может, что так произошло. Он думал, сколько ему дадут шесть лет, или десять, а тут освобождение прямо из зала суда.
- Представь теперь, сколько чиновников не будут спать в эту ночь?
- О, да, их несчастные душонки будут трепыхаться от каждого звонка в дверь.
- Куда едем? – Я подумал, может быть Света хочет увидеться с родителями.
- К тебе, разумеется. Надо отметить нашу победу. Отец сегодня улетает в другой город, за матерью. Завтра к вечеру явятся.
- Отлично.
Алкоголь выбил из нас последние остатки смущения. Я позволил себе немного, чтобы между мной и Светой была гармония. Ночь была какой-то особенной. Я чувствовал, как Света делилась со мной благодарностью, умело отдавая ее сексуальным способом. Она делала это умело, и так очевидно, будто была обучена этому искусству. Несомненно, она была из категории стерв, умеющих повелевать мужчинами своей сексуальностью. Мне казалось, что меня она не берет в оборот из-за теплых, почти дружеских отношений между нами, или же из-за