кругу, но от вредной девчонки не отвяжется, и предложил компромисс: - Мы - в разведку, а ты пастой на стрёме, ладна?

- Неладна. Я с вами хочю.

-Ты ж не умеишь!.. - начал было возмущаться Борька, но товарищ его перебил.

- Пусть идёт, - шёпотом посоветовал он. - Толька слышь, ты мелкая, впирёд лезь. Давай, спускайся, мы - за табой.

- Не-а, я лучче на стрёме полежу, - сразу "согласилась" та. - Толька, чюр, патом расскажите?

- Расскажим-расскажим, - отмахнулся рукой Колька, словно так и думал. - Мы пошли...

Под раскладушками было классно! Таинственное, подсвеченное сверху подполье, сплошь перегороженное алюминиевыми ножками и придавленное низким, провисающим то и дело "потолком", было просто создано для тренировки настоящего разведчика. А чем должен заниматься настоящий разведчик? Конечно, разведывать...

- На калидор, - тихо скомандовал Борька, оглядываясь через плечо.

- На каридоле застукают... - так же тихо засомневался Витька, прижавшийся к полу чуть сзади.

- Не дрефи, тока послушаем.

- А кто дрефит...

И даже вопроса не возникало, зачем вообще пыхтеть, мучиться, ползти, под раскладушками, вытирая пузом всю пыль с пола, а потом с риском для жизни заглядывать в коридор и подсматривать за воспитательницами. Потому что настоящий разведчик не задаёт вопросов, настоящий разведчик совершает подвиги. Поползли!

Долго, бесконечно долго тянется время в тесном подкроватном мирке. Усталые мышцы дрожат от напряжения, то голова, то попа чиркают по брезенту провисающих постелей и тогда приходиться замирать, ожидая глупых вскриков и возни сверху. Но сверху всё остаётся спокойно, только слышится сопение и всхрап уморенных одногруппников. Обыденные звуки, обычные люди... Они даже не подозревают, что под их раскладушками крадутся сейчас те, для кого обычная жизнь по распорядку - непозволительная роскошь, а послеобеденный сон - только повод для настоящей, тихой но героической работы.

Наконец, показался край раскладушечного "потолка". Последнее усилие, и можно дать себе чуть-чуть передохнуть перед рывком через открытое пространство. Борька оглянулся проверить, как там товарищ, но сказать ничего не успел. Неожиданно из коридора раздались гулко отдающиеся по полу шаги и скрипнула дверная ручка. Борька припал щекой к напастованным доскам, чувствуя, как колотится в паркет сердце.

- Спят, - раздался над их головами шёпот тёти Наташи.

- Проходи, не стой, - ответил ей такой же шёпот тёти Тони. - А то не успеем чайку попить.

- Успеем. Укатала ты их основательно.

Едва не под носом замерших разведчиков прошаркали тапочки воспитательниц и осторожно хлопнула дверь бытовки. Оттуда раздались чуть осмелевшие голоса, стук и звяканье посуды. ФУХХХХ!.. Чуть не спалились. Теперь можно было и оглядеться.

- Живой? - приподнявшись на локтях, глянул через плечо Борька.

- Живой, - как эхо отозвался Витька.

- Лезим дальше?

- А если выглянут?

- Не. Слышал? Ани чай пьют. И чё-то разгаваривают.

- Женьчины... Тока бы языком покалякать.

- А давай падслушаим?

- Падслушивать нехорошо, - буркнул в пол Витька, выбираясь из-под раскладушек, и бодрой трусцой на четвереньках проскользнул под дверь бытовки. Борису осталось только последовать примеру товарища ибо, если делать всё хорошо, можно помереть со скуки. Оба любителя подрывной деятельности привалились к стене по сторонам двери и приготовились заниматься нехорошими делами. А в бытовке шёл разговор по душам.

- Тонь, ну ты же такая боевая девка, такая умница...

- Ещё скажи - красавица...

- И скажу! Очень даже симпатичная... Ну вот что ты всё с этим своим возишься, а?

- А куда я его дену?

- РРРРР! Опять за рыбу деньги... Да найдёшь ещё!

- Хо! Найдёшь... Вот прямо - валяются!

- "Прямо валяются" ты уже имеешь, а надо - чтоб не валялся.

- Да ладно, чего там, он вообще-то хороший...

- Ох, не знаю, не знаю... Вот добрая ты!..

- А чё-та вы тут сидите?

Борька с Витькой дёрнулись и вытаращились в сторону нового голоса - из-под крайней раскладушки на них с интересом выглядывала...

- Лёлька! - очнулся Борька и отчаянно замахал руками: - Уйди!.. Брысь!.. Спрячься!..

- Лёлька, ты сдурела?! - таким же страшным шёпотом, как и товарищ, взвыл Витька.

Никакого эффекта это не возымело. Девчонка, как ни в чём не бывало, выбралась из-под кровати и уселась с краю, подогнув под себя пятки.

- А вы чё, падсматривайите? - с обезоруживающей непосредственностью выдала она военную тайну.

- Не, не падсматривайим!

- А тодда падслушивайите, - сделала она логический вывод.

- УУУУУ!..

И тут случилось самое страшное - открылась дверь.

- Лола!? - раздался голос воспитательницы Тони, и ей не составило труда проследить за панически метнувшимся взглядом девочки. - Борис? ВиктОр?..

- Так и знала, вся банда в сборе! - появилась следом Наташа.

- Потрудитесь объяснить, - грозно вперила руки в бока Тоня, - чем вы тут, судари и сударыни, занимаетесь, а?

Такого провала их разведгруппа не знала давно... аж с прошлого четверга, когда предательский шифер съехал под ногой, и перед носом ошалевшей воспитательницы с павильонной крыши свесились чьи-то отчаянно болтающиеся ноги в сандальках. Борька с Витькой так и замерли на корточках под стенкой и таращились снизу вверх на грозно нахмурившую брови тётю Тоню. Впрочем, если бы они были настоящим разведчикам, они бы заметили, как лоб у той пошёл морщинками, словно от едва сдерживаемого смеха. Но они были так напуганы, что все детали проходили мимо их внимания, а головы были заняты лишь одним - ожиданием справедливого возмездия. Спасение пришло совсем неожиданно и со стороны, с которой никто бы из них даже не подумал. Они ведь не могли знать, что Лолу (в просторечье - Лёльку) мама называла "мой птенчик", а птенчики всегда знают, когда растопырить крылышки и раззявить жёлтенький клювик.

- Кхы, кхы, кхы-ы-ы, - вдруг захныкала-заныла Лёлька. - Тёть-то-оня-а-а!.. Я проснулась, а тибя не-е-ету!.. А мине страшна стала, а мачики сказали, где ты есть, а я пошла, а они тожи пашли. Ждём-ждём, а ты не выходишь... Тёть-тоня, я так саску-у-училась! - потянулась она к воспитательнице.

- Маленькая моя!.. - не выдержала та и