смеет этот «скот» перечить Организации?! Своими действиями – если можно так назвать эти бесполезные барахтанья – он подвергает сомнению план и действия шефа. А это Лэнс воспринимал как личное оскорбление.

Он был глубоко предан и благодарен Организации. За то, что позволили обычному парню из рабочей семьи продвинуться так высоко. Самым ценным для него были не деньги и даже не власть – а у него в подчинении был целый отряд высококлассных бойцов. Самым ценным для него было доверие, выражавшееся в знаниях, которые он приобрел. Именно это, по его собственному мнению, отличало его от простых обывателей. Знание о том, как все здесь на самом деле устроено. Знание, которое позволяло ему перейти из разряда «стадо», как он называл обычных горожан, в разряд «пастыри».

Сделав несколько глубоких вдохов, Лэнс подавил приступ гнева, заговорив холодно и спокойно:

- Ты забываешься, Гованс. Этот город никогда не был твоим. Он принадлежит Организации. Так было всегда. И ты даже представить не можешь, что Организация сделала и делает для него. Так было за поколения до того, как ты сел в кресло мэра и будет длиться поколения после тебя. Ты мог получить все, что хотел. От тебя требовалась только преданность. Но ты выбрал другую участь – что ж, это твой выбор.

За секунду до того, как Лэнс быстро и плавно вынул из кобуры пистолет, на лице мэра отразился ужас от понимания того, насколько далеко все зашло, и чего ему будет стоит его досадная ошибка. Заметив это выражение, Лэнс почувствовал удовлетворение. Он хотел бы еще насладиться моментом справедливого наказания, но руки сами делали свое дело.

По парковке разнеслось два негромких хлопка, и тело мэра начало сползать по крылу автомобиля, оставляя на нем красные разводы.

***

Юта услышала два щелчка, будто камень ударился о лист железа. Забыв об опасности, она высунулась из укрытия и впилась взглядом в сцену, представшую перед ней.

Главный как раз убирал пистолет в кобуру. Он чуть сдвинулся в сторону, и Юта увидела мэра. Из его рта вытекала тонкая струйка крови. Он начал оседать на пол, сползая по крылу автомобиля. В следующий момент распахнутая дверь М-24 скрыла его от Юты. Она больше не видела тела, - а мэр без сомнения был мертв, - но продолжала неотрывно смотреть на то место, где он только что стоял, будто все это было шуткой и сейчас он поднимется живой и невредимый.

Из-под раскрытой двери расползалось темно красное липкое пятно. Кровь текла не так, как вода, - гораздо медленней, словно густой сироп. На бетонном полу уже собралась небольшая лужа.

Из горла Юты вырвался непроизвольный звук – не то стон, не то всхлип. Его заглушила ладонь, крепко прижатая ко рту, но один из «серых» что-то расслышал.

- Что это? – обратился он к главному, вертя головой по сторонам.

– Иди проверь, – тут же скомандовал властный голос, который Юта уже начала ненавидеть.

Девушка прислонилась взмокшими лопатками к холодной двери автомобиля, который скрывал ее от убийц. Ее грудь быстро поднималась и опадала, сердце колотилось о грудную клетку с такой силой, что было почти больно. Стараясь расслышать что-нибудь сквозь шум крови в ушах, Юта прислушивалась к шагам, отражавшимся эхом от бетонных стен и пола.

Вскоре она поняла, что мужчины разделились: шаги одного раздавались сзади и справа от нее, а другого – удалялись. Они начали обходить ряд машин, за которым она пряталась, с двух сторон, загоняя ее в ловушку, как зверя во время травли.

От страха считавшая себя предприимчивой Юта перестала что-либо соображать. Она знала, что должна делать что-то, чтобы спастись, но тело отказывалось слушаться, она не могла пошевелиться. Шаги приближались.

Два безжалостных, хорошо подготовленных наемника уже находились в пяти шагах друг от друга. Молча, внимательно осматриваясь по сторонам, они обходили машину за машиной. Один бесшумно приблизился к неприметной серой С-115. Он выскочил из-за автомобиля, держа перед собой оружие. За машиной было пусто. Он проверил еще две и встретился с товарищем.

- Никого. Все чисто, Лэнс, – отрапортовали бойцы, пряча оружие.

- Продолжайте искать, – глухо прорычал глава отряда. – Здесь кто-то был. Никто не должен уйти отсюда живым, - нам не нужны свидетели.

Двое бойцов «серого отряда» снова вынули оружие и отправились прочесывать стоянку.

Щека Юты терлась о шершавый холодный пол. Бетон остужал разгоряченное тело, запуская скользкие щупальца холода через прилипшую к коже рубашку. Юта видела ноги одного из убийц, его черные, громоздкие ботинки на протекторной подошве. Он прошел рядом с ней, после чего ноги исчезли из поля зрения. Юта позволила себе выдохнуть.

Правой рукой она крепко сжимала небольшой кулон, всегда висевший на шее, - подарок матери, который та сделала незадолго до гибели. Сколько Юта помнила мать, та тоже носила его, не снимая. Девушка схватилась за него непроизвольно, словно это было что-то, способное удержать ее от падения в пропасть.

Кулон был круглой формы и представлял собой витиеватый узор из искусно сплетенных бронзовых пластинок. Посередине хитрого переплетения была изображена капля. Металл подвески потемнел от времени, но это не портило ее, а придавало ощущение старины и надежности.

Выпуклые края больно впились в ладонь, оставляя на ней белые следы, но Юта едва ли чувствовала это. Все, что она ощущала – мамин кулон странным образом успокаивал ее, придавая сил.

- Продолжайте искать, – донесся уже знакомый голос одного из убийц.

Время тянулось как липкая патока. Через несколько минут тот же голос произнес, и Юта поняла, что он обращается к ней:

- Не бойся, выходи, мы просто поговорим. Тебя никто не тронет, обещаю.

Юта молчала, зажав рот ладонью. Еще через какое-то время главный заговорил снова, но на этот раз он уже не пытался скрыть гнев.

– Мы найдем тебя, раньше или позже. И тогда ты пожалеешь, что не вышел сам, когда тебе давали шанс! Обыщите здесь все, смотрите под машинами! Я знаю, он прячется где-то здесь. Я чувствую его страх…

Лэнс наблюдал, как его бойцы снова обшаривают каждый автомобиль в ряду. Они обходили каждую машину со всех сторон, заглядывали внутрь и под днище.

Дело в сущности было простым, и они выполнили его быстро и чисто. Но вот такие неожиданные отступления от плана выводили Лэнса из себя. Они давно должны были убраться со стоянки. Чем дольше остаешься на месте преступления, тем больше шансов оставить какие-то следы. Не говоря о том, что кто-нибудь может выйти сюда, а это значит больше трупов и еще больше следов.

Вдруг из-за одной из машин раздался женский голос: