память, неплохим газоэлектросварщиком.

— А, это ты? Ну, проходи, раз пришла, — и я осторожно протиснулась к нему в квартиру. Виталию можно было рассказать все, что угодно. Он выслушает, и никто об этом не узнает.

— Виталь, у меня к тебе дело, — с ходу начала я.

— А ко мне без дела, Елена, и не приходят, — покачал он головой, отодвигая стул. — Садись, я слушаю.

— Ну, в общем, тут такое дело…

Когда он выслушал мой путанный рассказ, просто взял за плечи и проникновенно проговорил, глядя в мои глаза:

— Просто забей на это, хорошо?

— Что?

— Я под дозой и не такое видел, все с тобой нормально, — отмахнулся Виталий, крутя в руках сигарету. — Понимаешь, в мире нет здоровых людей, есть недообследованные. То, что у тебя в голове кто-то поселился — ничего не значит. В конце концов — это твои голоса, твой сожитель. А что мы делаем, когда не можем предотвратить? Правильно, возглавляем! Так что, решать тебе.

— То-то, я смотрю, ты своих тараканов возглавил, — пробурчала я.

— Ну, дык, жить-то как-то надо, — развел руками наркоман.

— Психолог — это же от слова псих, да?

— Да, — растянул он губы в улыбке, а потом поспешно добавил, — Скажу тебе по секрету: у меня в голове как минимум четыре странных личности. И я не знаю, реальные они или нет, но мы вполне неплохо уживаемся.

Поспешно попрощавшись, я ушла. Охренеть. Не я одна такая, зведанутая… Или все же наш Виталя наконец уплыл в «Страну Чудес»?

Но не признать того, что я, после этого разговора, стала относиться ко всей этой ситуации проще, не могла.

Еще неделю мучилась, начинала дергаться, но упорно не хотела разговаривать со своим сожителем.

Фонга винить в чем-либо было глупо. Он просто молчал, не мешал, кажется, даже решил не отсвечивать, но немое нечто в голове, к тому же игнорирующее, давило на мозги, и, в конце-концов, я не выдержала.

— Эй, ты там?

Ответа мне не последовало.

— Ну и хрен с тобой, тоже мне, мастер… — но ответа не последовало.

С чего мне, на ночь глядя, захотелось печенья, я честно не отвечу, но решив, что две улицы это не слишком много, а печенье вкусное, с чистой совестью оделась, выползла из-за ноутбука, а на натягивании обуви споткнулась. Любимые сапоги на каблуках надевать не хотелось, ну вот прям вообще. Рука настойчиво тянулась к жестким ботинкам с твердой подошвой, и интуиция говорила, что стоит сейчас надеть их.

И я надела. Вот взяла и надела, почему нет?

До магазина я дошла спокойно, выбрала себе печенюшек, и, вдыхая зимний ночной воздух, отправилась обратно, чтобы через буквально пару метров напороться на пятерку взрослых гопников. Ещё хуже только то, что напороться на представителей этого сословия я умудрилась именно в узком переходе, между зданиями, а вовремя развернутся и дать деру не успела.

— Мне пиздец, — буркнула себе под нос я, когда группа здоровых мужиков приперли меня к стенке, заставив сжаться и обхватить по крепче самое дорогое — пакет с печеньем.

— А что это такая милая девочка ночью вышла погулять? — начал тип сомнительной наружности, заставив за считанные мгновения потерять голос. Понимание, что вот прямо сейчас помощи ждать неоткуда и я сдохну именно такой смертью, а не на войне, баррикадах, в эпическом сражении за Родину-мать, стало очень грустно. Я хотела не такой смерти уж точно.

— Ребят, может, вы меня отпустите… — под конец фразы я перешла на шепот, понимая, что попытка была провальной.

— Ну, нет…

И мне стало страшно, до мурашек по коже, до дрожи в коленках, до холодных пальцев, которые скручивают все внутренности в животе. И единственный у кого я могла попросить помощи, это был тот самый сожитель по черепушке.

Фонг… ты же мастер боевых искусств… помоги…

Но видно Фонг меня не слышал, или просто не счел нужным появиться.

Фонг… Фонг!..

— Ну, что детка, развлечемся?

Страшно…

Фонг…

«Я здесь» — секунду он, казалось, оценивал обстановку, а потом решительно начал перехватывать контроль над телом.

Ты что делаешь?!

«Елена, сейчас не до разговоров, просто не сопротивляйся, доверься мне, хорошо?»

Он говорил со мной, как с маленьким ребенком, но при этом ставя перед фактом, что если я, как маленький ребенок, ослушаюсь, то будет пиздец. И от наших противников, и от него лично. Он, конечно, на последнее не намекал, но печенка чуяла.

А ты меня вернешь?

«Мне не нужно твое тело, а теперь приготовься и отдай мне контроль всего на минуту.»

Ладно…

По телу уже знакомо прошел жар и на кончиках пальцев блеснули алые язычки. Фонг встал у руля, оттесняя меня на задний план, где я чувствовала свое тело, но понимала, что двигаю им не я.

— Последнее предупреждение — остановитесь, — мой совершенно спокойный голос слышался со стороны.

— Что? О, неужели осмелела, детка?

— Я предупреждал, — мягко и как-то снисходительно, как к неразумным детям, сказал Фонг, а в следующий момент, мой пакет печенья полетел в лицо первому. Жесткий ботинок грубо впечатался в грудину, отбрасывая его назад, а я мысленно порадовалась, что надела именно их. Не слушая всхлипы поверженного и маты его дружков, он попытался мягко отвести удар, но мое тело к этому было не готово и меня аж перекосило от боли.

— Нехорошо, — выдохнул невозмутимо Фонг, видимо не ожидав такого. — Забылся.

«Не то слово» — проныла я изнутри, боль я здесь все же чувствовала и Фонг, как видно, тоже. Кошмар.

А потом я потерялась в ощущениях. Я чувствовала, как мое тело рванулось вперед, сделало подножку и добивающим пяткой по затылку. Ухватиться за руку и, давя на плечо, резко дернуть, выворачивая из сустава, на перелом бы не хватило сил. То резко, то медленно, Фонг наносил удары и скользил по пространству между домами. Тело болело от таких непривычных движений, а еще мы запыхались. Ну, то есть тело. Ну, то есть… вы поняли, да?

Я очнулась, когда вновь захватила контроль над телом, привалившись спиной к стене здания и жадно хватая воздух губами. Вокруг лежали пять несознательных тел, но меня они не волновали. Я устала и, кажется, растянула руку. Точнее не я, ну да ладно.

— Это было круто… — адреналин бил по нервам, заставляя глупо улыбаться и ощущать