рыбаки и мореходы - очень взрывоопасная смесь, легко впитывающая крамольные идеи. И если проанализировать зарождение современных сектант?ских учений, большинство их находило первоначальную поддержку именно в кабаках, среди пьяной матросни.

- Допустим, это не противоречит двойственности Иисуса. Он и человек и Бог. И вовсе не важно, где он достиг просветления, - набычился патриарх. - Но какая же тут связь с ересью епископов Оттона?

- Я разве не упомянул, что для защиты своего аскети?ческого образа жизни джайнам разрешалось применять ору?жие? - Константин сделал удивленное лицо. - Проповедуя, Иисус не забыл и этот их постулат. Вспомни сикариев16 и убийство цезаря Юлиана Отступника17. А фанатичные са?мосожжения первохристиан во имя веры? Добровольные истязания, причинения страдания плоти, наконец, смерть во имя Иисуса. Именно эти качества иудейских сектантов так понравились Константину Великому. Идеальные легио?неры! Стоит ли после этого обвинять Оттона, что он ставит епископов на самые высокие посты в государстве. А мона?хов, за то, что они берут в руки оружие?

- Сикарии - убийцы и террористы сохранились лишь среди фанатиков. Они были хороши для запугивания бо?гатых патрициев. Но простой народ скорее отвращают от веры. Не могут и не должны духовные наставники и мо-нахи прибегать к насилию. Для этого есть военные, люди чести. Не потому ли с начала времен духовная и светская власти разделены между пирами и шейхами. Не подоба?ет Вселенскому патриарху опускаться до ересей Рима и Багдада, - сказал твердо Полиевкт. - Иисус учил любить Бога! И священство должно продолжать это, а не учить, как лить кровь ради веры.

- Возможно, ты прав. Но разве Светлый бог не сража?ется с силами Тьмы? - Возразил Константин. - Иисус и его апостолы так и осталось бы иудейскими сектантами, ска?тившимися до терроризма и безудержного прелюбодеяния, если бы не Константин Великий. Именно его можно назвать Отцом христианства в римской империи. Он реформиро?вал Церковь, собрав первый Собор на правах Верховного понтифика18 римских язычников. На нем была принята унифицированная версия христианства. Удачная попытка привести в равновесие симбиоз всех учений, чтобы объеди?нить народы, населяющие земли Великой империи.

Во главу веры было поставлен Отец Небесный, Высший Судья. Он Бог созерцающий, защищающий и кара?ющий в одном лице. Он един, но проявляет себя по-разно?му. Люди знали, что Бог все видит и слышит. А защитит или покарает, зависело от дел человека.

Эту идею Константин Великий первоначально пере?нял у легионеров в Британии. Потомки степных кочевни?ков, ставшие римскими легионерами и идущие на смерть ради бога Вечного Неба. Они принесли с собой в Британию и сохранили не только свою веру в Отца Небесного, но и Кодекс рыцарский чести. Небесный Дракон, карающее во?площение Неба, стал символом легиона. Наемники подняли Константина на щитах и провозгласили августом императо-ром. Император начал проводить реформы. - Константин на минуту задумался. - Нельзя было отдавать право судить только Богу. Кто имеет право карать или миловать - тот и правит!

От иудеев Константин перенял жреческий суд для всех сословий, установленный Моисеем. От сарматов - без?заветную преданность правителю. От секты первых христи?ан учение Иисуса - отмену каст и свободу выбора. И оста?вил зрелищные церемонии с празднованием дня Солнца в воскресенье, так почитаемые митраистами19. А двадцать пятого декабря, когда в долгой и очень трудной борьбе день побеждал ночь и солнце, чуть дольше прежнего оставалось над землей, ромеи традиционно благодарили Митру20 за возвращенное солнце. Поэтому Константин повелел в этот день зимнего равноденствия праздновать рождение Христа, день Богоявления.

Новые христиане нуждались и в новом символе веры. Волей императора им стал равносторонний крест, который ин?дусы называют "ваджра", степняки - "аджи", а армяне - "хач".

Чтобы все это работало, Константин объявил дуализм Христа. Отныне Иисус объявлялся не только наследником царского венца Давида, но, прежде всего воплощенным сыном Отца Небесного. Так Иисус превратился из смерт-ного пророка в божество, вне мира людей, чья власть над ними вечна и незыблема. И спасение души надо было искать через один, официально утвержденный канал - Церковь Нового Рима. Бог Отец правит на небе, а единосущный Бог Сын и его наместник басилевс - на земле. Таким образом, было достигнуто мировое равновесие, а жалкий городишко торгашей превратился в Новый Рим, Иерусалим, "всевидя?щее Око" нового Мира, новую великую столицу ромейской державы.

- Я сам небезгрешен, но твой рассказ, государь, под?рывает сами основы веры, - мрачно сказал Полиевкт.

- Мои знания ничего не подрывают, поскольку оста?нутся в этих стенах и предназначены они лишь для твоих ушей, - раздраженно возразил Константин. - Кстати, для того, чтобы люди быстрее забыли старых богов, а так же для противников своих идей, Константин сделал наглядную страшилку. Велел приспособить печь в виде железного Быка, когда-то вывезенную из Карфагена. Для сжигания государственных преступников. Но кто теперь вспоминает об истоках? Теперь Быком-Дьяволом пугают детей.

Полиевкт некоторое время, молча сопел. Он понял прозрачный намек базилевса.

- Выходит, что Константина должно считать вторым сошествием Христа? - Через какое-то время, как ни в чем не бывало, продолжал дискуссию Полиевкт.

- Друг мой, - улыбнулся Константин. - У каждого народа во все времена был свой Мессия-Христос. У греков - Геракл, у индусов - Махавира, у израильтян - Иисус. У Агарян - Мухаммед, у Сарацин - Моисей. И у сарматов есть свой Христос - Бош, и у норманнов - Один. Эти име?на знают во всех уголках Вселенной. В Коране названы имена двадцати восьми из более ста тысяч пророков. Хотя некоторые и отрицают их божественное происхождение. Последовательно сохраняя незыблемость постулата "Бог един", южане объявили их только пророками, излагаю?щим волю Бога. По схожей причине и Константин велел величать себя не Христом, а только его пророком и на?местником. Дабы подчеркнуть божественность Иисуса. А вот Убейдаллах в Магрибе наоборот велел называть себя Христом, чтобы возвыситься над прочими пророками.

- Понимаю, - сказал Полиевкт.

- Но мало кто знает, что Константин начал свои рефор?мы не на пустом месте ни с того, ни сего. В своем новаторстве он опирался не только на мечи сарматов и золото Боша, но и на неоценимый опыт папы Григориса21, первого пастыря Алванка22 и внука Григория Просветителя. Его паства обитала далеко за окраиной империи. На территории контролируемой аланами, гуннами и персами. Албанцы и армяне искали у