голос, когда соединяла тебя с мужем.
— И это не помешало тебе залезть к нему в штаны?
— Я люблю его!
— А ты думала, что я его не люблю, а точнее, не любила?
— Нет, не думала, я знала о тебе и о нём практически всё, от первой вашей встречи в автобусе и до свадьбы. Я также знала, как ты всё своё свободное время пока Галь был без сознания сидела возле него, а потом помогла ему выйти из слабого физического и морального состояния, а порой, даже суицидального настроения. Я также знала, что до свадьбы ты уже была беременной…
Вера шагнула вперёд и застыла буквально в полуметре от собеседницы, презрительно уставившись в её глаза.
— Ты, всё знала и это тебе не помешало нагло совратить чужого мужа и сломать нашу налаженную жизнь и любящую семью?
Офира не отступила, а прямо взглянула в глаза Веры.
— Да, не помешало, потому что я влюбилась в него с первого взгляда, не могла с собой ничего поделать и согласилась добровольно на роль любовницы, практически ни на что, конкретно не рассчитывая.
Вера взяла себя в руки.
— Но, я же тебе освободила пространство, что ты от меня теперь хочешь?
Офира неожиданно всхлипнула.
— Дай ему развод, отпусти его!
— Глупенькая, я его не держу и развод готова дать в любой момент, когда он только захочет, но самой заниматься судебными тяжбами у меня нет времени, и признаюсь честно, нет пока средств.
Офира вытерла слёзы тыльной стороной ладони.
— А он утверждает, что ты его держишь и не отпускаешь, надеется, что ты к нему вернёшься. Не поверишь, он мне сказал, что если ему сделают удачно операцию, то приползёт к тебе на коленях, просить вернуться к нему!
Последние слова, произнесённые печальной девушкой, к удивлению самой Веры, откровенно её развеселили.
— Так может мне ему сказать, чтобы не полз или не делал для этого операцию?
— Вера, ты зря смеёшься над нами, он тебя любит, а я беременная от него, скоро будет уже четыре месяца!
— А почему ты мне это говоришь, а не отцу будущего ребёнка? Почему я должна войти в твоё положение и совершить какие-то деяния, противоречащие моим принципам? Может ты ещё хочешь, чтобы я его уговорила взять тебя замуж?
До сих пор, не отводившая от Веры взгляда девушка, вдруг опустила глаза под напором, сыпавшихся на неё вопросов, равносильных пощёчинам.
— Вера, но ведь в твоих силах сделать так, чтобы он от тебя отказался навсегда?
— Офира, мы ведём беспредметный разговор. Я тебе не могу помочь, а самое главное, не хочу, по идее, я даже не должна была начинать эту беседу с тобой.
Офира вздохнула и резким движением накинула на голову капюшон куртки:
— Знаешь, Вера, я сейчас даже не знаю, на что я рассчитывала, когда решила встретиться с тобой. Наверное, я это сделала от отчаянья, а может быть, хотела познакомиться с той, которая держит душу Галя стальными канатами? Согласись, смешная сложилась ситуация — он всей душой стремится к тебе, а ты его категорически отвергаешь, в наших же отношениях с Галем с точностью наоборот.
— Офира, мне нужно отпускать няню и хочется побыть хотя бы часик с сыном пока он ещё не уснул. Скажу тебе только на прощанье — мне было очень нелегко, но я справилась, справишься и ты, если решишься всё-таки рожать…
И вдруг она осеклась, и даже кровь внезапно прилила к голове от несуразной, на первый взгляд мысли, посетившей неожиданно её.
— А ты собираешься рожать?
— А у меня нет особого выбора, хотя без Галя мне этот ребёнок совершенно не нужен. Он станет мне помехой во всех моих планах на будущее, в первую очередь, для поступления в университет на юридический факультет в следующем году, да, и воспитывать ребёнка байстрюком в нашей стране совсем не лёгкое и благородное дело. Ладно, какой мне смысл выворачивать перед тобой душу, ты ведь дала мне ясно понять, что не можешь и не хочешь мне помочь…
— Подожди Офира, может быть даже могу и хочу это сделать и не столько для тебя, как…. Давай, поднимемся в мою квартиру — у нас с тобой будет очень серьёзный разговор…
— И это не помешало тебе залезть к нему в штаны?
— Я люблю его!
— А ты думала, что я его не люблю, а точнее, не любила?
— Нет, не думала, я знала о тебе и о нём практически всё, от первой вашей встречи в автобусе и до свадьбы. Я также знала, как ты всё своё свободное время пока Галь был без сознания сидела возле него, а потом помогла ему выйти из слабого физического и морального состояния, а порой, даже суицидального настроения. Я также знала, что до свадьбы ты уже была беременной…
Вера шагнула вперёд и застыла буквально в полуметре от собеседницы, презрительно уставившись в её глаза.
— Ты, всё знала и это тебе не помешало нагло совратить чужого мужа и сломать нашу налаженную жизнь и любящую семью?
Офира не отступила, а прямо взглянула в глаза Веры.
— Да, не помешало, потому что я влюбилась в него с первого взгляда, не могла с собой ничего поделать и согласилась добровольно на роль любовницы, практически ни на что, конкретно не рассчитывая.
Вера взяла себя в руки.
— Но, я же тебе освободила пространство, что ты от меня теперь хочешь?
Офира неожиданно всхлипнула.
— Дай ему развод, отпусти его!
— Глупенькая, я его не держу и развод готова дать в любой момент, когда он только захочет, но самой заниматься судебными тяжбами у меня нет времени, и признаюсь честно, нет пока средств.
Офира вытерла слёзы тыльной стороной ладони.
— А он утверждает, что ты его держишь и не отпускаешь, надеется, что ты к нему вернёшься. Не поверишь, он мне сказал, что если ему сделают удачно операцию, то приползёт к тебе на коленях, просить вернуться к нему!
Последние слова, произнесённые печальной девушкой, к удивлению самой Веры, откровенно её развеселили.
— Так может мне ему сказать, чтобы не полз или не делал для этого операцию?
— Вера, ты зря смеёшься над нами, он тебя любит, а я беременная от него, скоро будет уже четыре месяца!
— А почему ты мне это говоришь, а не отцу будущего ребёнка? Почему я должна войти в твоё положение и совершить какие-то деяния, противоречащие моим принципам? Может ты ещё хочешь, чтобы я его уговорила взять тебя замуж?
До сих пор, не отводившая от Веры взгляда девушка, вдруг опустила глаза под напором, сыпавшихся на неё вопросов, равносильных пощёчинам.
— Вера, но ведь в твоих силах сделать так, чтобы он от тебя отказался навсегда?
— Офира, мы ведём беспредметный разговор. Я тебе не могу помочь, а самое главное, не хочу, по идее, я даже не должна была начинать эту беседу с тобой.
Офира вздохнула и резким движением накинула на голову капюшон куртки:
— Знаешь, Вера, я сейчас даже не знаю, на что я рассчитывала, когда решила встретиться с тобой. Наверное, я это сделала от отчаянья, а может быть, хотела познакомиться с той, которая держит душу Галя стальными канатами? Согласись, смешная сложилась ситуация — он всей душой стремится к тебе, а ты его категорически отвергаешь, в наших же отношениях с Галем с точностью наоборот.
— Офира, мне нужно отпускать няню и хочется побыть хотя бы часик с сыном пока он ещё не уснул. Скажу тебе только на прощанье — мне было очень нелегко, но я справилась, справишься и ты, если решишься всё-таки рожать…
И вдруг она осеклась, и даже кровь внезапно прилила к голове от несуразной, на первый взгляд мысли, посетившей неожиданно её.
— А ты собираешься рожать?
— А у меня нет особого выбора, хотя без Галя мне этот ребёнок совершенно не нужен. Он станет мне помехой во всех моих планах на будущее, в первую очередь, для поступления в университет на юридический факультет в следующем году, да, и воспитывать ребёнка байстрюком в нашей стране совсем не лёгкое и благородное дело. Ладно, какой мне смысл выворачивать перед тобой душу, ты ведь дала мне ясно понять, что не можешь и не хочешь мне помочь…
— Подожди Офира, может быть даже могу и хочу это сделать и не столько для тебя, как…. Давай, поднимемся в мою квартиру — у нас с тобой будет очень серьёзный разговор…