вовсе не герой...

- Чего замер, наблюдатель? - Оклик заставил Элисея отвлечься от нереальной картины за прочным полимерным стеклом и повернуть голову к тому, кто его окликнул. Им оказался невысокий, но очень плотный и широкий человек в потертой летной куртке поверх обычного рабочего комбинезона. Круглое лицо с хитроватыми улыбающимися глазами обрамлено небольшой бородкой. Светлые волосы всклокочены, как у нахохлившейся птицы. Наверное в старину так могли бы выглядеть китобои.

- Практикант? - спросил "китобой".

- Вольнонаемный, - уточнил Элисей, не особо радуясь постороннему вмешательству в свое меланхоличное настроение.

- А-а, я-то думал студент! От своих сотоварищей, мол, отстал! - с нескрываемой иронией проговорил бородач, растягивая слова. - Шульга Константин. - Неожиданно "китобой" протянул широкую ладонь. - Идем, а то так тут и останешься.

- Так вы тоже на Венеру? - на всякий случай уточнил Элисей, подхватывая сумку.

- На нее, родимую. Тебе же тоже туда?

- Разве посадку не будут объявлять? - удивился Элисей, догоняя Константина, тот для своей комплекции двигался очень даже проворно. Шульга на ходу оглянулся через плечо и иронически хмыкнул:

"Дамы и госда! Через надцать нут гов...воз Бубякин оправится в круиз на Венеру. Прсьба знять свои кюты сгласно бретенным турам", - прогундосил Шульга. - Ты это хотел услышать? Забудь!

Теперь хмыкнул Элисей - да, круизов на Венеру для праздных землян еще не существовало, но чтобы такое отношение пусть и к грузовому кораблю? Разве на нем летят не внеземельщики? Разве они не герои Космоса? Странный тип, циничный. Наверное, неудачник или...

- Значит, зашабашить решил? - поинтересовался "китобой" Костя. Элисей кивнул, продолжая на ходу смотреть в окно.

- На всю грядущую долгую и беспечную жизнь?

- Это вряд ли. А что? - Элисей перевел взгляд на широкую спину Шульги.

- Да так, ничего, просто интересуюсь. Надолго?

- Пока не знаю. Полгода - минимальный срок, потом видно будет.

- Полгода земных или венерианских?

- А?.. я не уточнял, - осекся Элисей. До него только сейчас дошло, что он даже не удосужился заглянуть в контракт относительно срока. Для будущего спейсвокера это непростительно. Он прикинул в мыслях разницу: получилось где-то суток семьдесят. Это немногим более двух месяцев. - Разница невелика, всего-то пара месяцев, земных.

- Это здесь невелика, а на Венере день за три считается, - словно читая мысли, высказался "китобой". Что из этого следует, Шульга пояснять не стал. За время короткого разговора они прошли какими-то переходами и сейчас спускались внешним лифтом по центральному вертикальному стволу орбитального космопорта из пассажирского терминала в грузовой.

Из лифта, видимый от носа к корме, контейнеровоз казался каким-то кургузым, нисколько не похожим на космический корабль в представлениях Элисея. Впрочем, формой и конструкцией кораблей космофлота он интересовался разве что в детстве, на уровне игрушек, моделей и картинок из комиксов. Для него, как и для большинства его ровесников, Космос был где-то далеко, по крайней мере, за пределами его интересов. Даже просматривая новости на экране планшета или коммуникатора, раздел "Космос" Элисей частенько пролистывал. Он не испытывал ни любопытства к делам, что происходили "где-то там", ни уважения к людям, работавшим за пределами Земли, полагая, что в космос идут работать либо романтики, ищущие Синюю Птицу, либо неудачники, которым не нашлось места на родной планете.

Конечно, со временем его взгляды изменились, особенно после того, как он сам возжелал стать внеземельщиком. Сейчас, рассматривая транспортник, Элисей всё более проникался противоречивыми чувствами: вот сейчас он ступит на палубу космического корабля и примкнет к отряду первопроходцев. С другой стороны, всё выглядело как-то чересчур обыденно, что ли...

Овальная кромка корпуса терминала заслонила собой обзор: лифт опустился на предпоследний этаж, точнее говоря, палубу. Ниже располагались только грузовые отсеки - трюм, там работал персонал терминала: те, кто "заряжал" в корабль контейнеры. Двери лифта с причмокиванием разомкнулись, и пассажиров накрыла волна разнообразных запахов и звуков, разительно отличающихся от пассажирского терминала. Освещение здесь тоже оказалось иным: яркие потолочные лампы выхватывали из полумрака отдельные участки палубы, покрытой ребристыми листами металлопласта. Сновали электрокары и погрузчики, уносящие во чрево челноков последние ящики оборудования, запчастей и чего-то незнакомого.

Среди машин, ящиков и контейнеров Элисей заметил группы людей. Самая многочисленная - вахтовики, молчаливые и серьезные, даже мрачноватые люди, с красноватыми и какими-то однообразно-отрешенными выражениями на лицах. Они не смотрели по сторонам, не смотрели друг на друга, не разговаривали, а словно бы искали что-то каждый внутри себя, замерев в ожидании команды. Это были самые настоящие внеземельщики - румфареры. "Отрешенность" - вот то единственное слово, которым стоило охарактеризовать большинство пассажиров.

Инженеров было немного, они негромко и сосредоточенно, по-деловому обсуждали свои предстоящие задачи. "Собранность" - подумалось Элисею.

Сборная команда третьекурсников-практикантов оказалась в численном меньшинстве, но галдели они за всех остальных вместе взятых, ни о чем, просто чтобы скрыть предполетную нервозность. Очевидно, большинство из них, как и Элисей, летело во Внеземелье впервые. "Одичалые", - подобрал для них характеристику Элисей.

По возрасту и духу студенты-практиканты казались для Элисея ближе всего, но он не решался примкнуть к ним так же, как и к инженерам и, тем более, к рабочим.

Элисей рассеяно покрутил головой: кроме пассажиров и водителей электрокаров в терминале находилось немало роботов. Одни деловито считывали маркировку с упаковок, жужжа, изрыгали из себя стикеры и клеили их на ящики. Другие роботы грузили промаркированное оборудование на кары. "К-1-12, А-3-45, Т-12-26", - Элисей машинально присматривался к непонятной для него аббревиатуре и смотрел как роботы безмолвно "переговаривались" между собой своим собственным радиочастотным языком. Разумеется, Элисей его не слышал, он видел лишь частое перемигивание контрольных светодиодов. Самим машинам этот контроль был не нужен. Зато это нужно людям - они должны видеть, что машины работают быстро, слаженно,