Закрываю глаза, полностью отдаваясь охватившим меня ощущениям. Чьи-то руки касаются меня, пылкие губы на моей бледной коже, обжигают. Цезарь прислоняется щекой к моей лопатке, проводя по ней языком, незаметно для себя ускоряюсь. Приоткрываю один глаз.
- Помедленней, – шепчет Диксон, его ясные сине-голубые глаза, вдруг темнеют, снова опускаю веки.
Слышу его прокуренный голос, и волна удовольствия проходит сквозь все мое тело.
Рука латиноса перемещается на мой живот, постепенно спускаясь все ниже, пока не оказывается на том самом чувствительном бугорке. Его пальцы творят чудеса, он легонько давит, теребит, сжимает. Выгибаюсь, прислонясь к нему, и серия маленьких оргазмов сотрясает меня. Мартинез весь дрожит от моего прикосновения. Его зубы вонзаются мне в спину, а Диксон поняв, что я в эйфории, начинает двигаться сам, яростно вбиваясь. Второй оргазм накрывает меня, падаю на грудь, уже успевшему получить удовольствие и выйти из меня, охотнику. Мой живот стал липким, и Цезарь подает мне полотенце. Вытираюсь и отбрасываю его в сторону.
- Что это было? – еле выговариваю я, взирая на них снизу вверх.
- Надо было ей больше наливать! – возмущается Мартинез, оглядываясь на реднека.
- Ну и че ты этого не сделал? – бурчит Диксон, приподнимаясь на локтях. – Ты же хотела этого. Разве нет?
Перевожу взгляд с одного мужчины на другого. Еле заметно киваю.
- Отлично! – радуется Цезарь, и рывком раздвигая мне ноги, прикусывает нежную кожу на бедре. Опираясь на одну руку, поднимает голову вверх и впивается в мои губы, по мне бегут мурашки, а соски опять твердеют. Оторвавшись от меня, латинос все же спрашивает:
- Покажи, чего ты хочешь?
Еще шире раздвигаю ноги, приглашая. Как всегда я немного напряжена, прежде чем принять его.
- Спокойно. Расслабься, – хрипло просит он.
- Я стараюсь, – мой голос наполненный желанием достигает каждой щели в этой комнате.
Я начинаю громко и слишком часто дышать, когда он прикасается к моей коже, просто лаская. Облизываю губы. Мартинез решительно сжимает рот, и одним толчком загоняет себя на всю длину, заставляя меня до хруста костей вцепиться в простыню. Дэрил снова поворачивает мою голову к себе и, глядя мне в глаза, целует. Я не возражаю. Я вся отдаюсь во власть чувств, которые вызывают во мне двое этих мужчин. То как Мартинез двигается внутри меня, заставляет меня издавать какие-то невнятные звуки. Они, переглядываясь, улыбаются друг другу, в этом есть что-то сексуальное.
Цезарь очень нежен и опытен, я расслабляюсь и поднимаю бедра, чтобы он мог глубже входить в меня. От того, что ему приходится держать свой вес и от напряжения, у него на шее и на руках вздуваются вены. Высвобождаю руки и провожу по ним, кончиками пальцев. В его глазах появляются так любимые мною бесята. Движения становятся неровными, он постоянно сбивается. Опускается на колени, переводя меня в удобное для себя положение, и находит новый ритм. Большим пальцем дотягивается до клитора и делает все, чтобы я кончила вместе с ним. Снова закрываю глаза. Он стонет. Я вскрикиваю, опускаясь на подушки, тело Мартинеза накрывает меня. Он что-то удовлетворенно бормочет. А мне становится трудно дышать. Дэрил спихивает его с меня на другой край кровати, и прижимает к себе. Чувствую его влажные от пота волосы, прислоняюсь губами к его шее, соленой на вкус.
- Спасибо, – выдыхаю я. Сзади ко мне прислоняется второй мужчина, и мы уставшие, но удовлетворенные засыпаем.