— Уверенна? — он зашипел на меня, но бархат его голоса смягчил гневные нотки, слегка улавливаемые в заданном вопросе. — Ты всё слышала! — он придвигается ко мне ближе и теперь нас разделяет только одежда.
— Даже если и так, — я не намерена отступать, и бросаю ему вызов, — в мои планы не входит общение с вами. Да и веры в такое чувство, как — любовь у меня нет. Тем более в вашу! — он обхватывает за талию рукой и прижимает к себе, заставляя воздух покинуть мои лёгкие.
Его губы накрывают мои так неожиданно, что я даже не успеваю увернуться от жёсткого поцелуя. Ещё секунда и он смягчается, вызывая во мне тёплую негу, которая, собираясь из маленьких ручейков, бегущих по венам, собравшись в одну большую волну, устремляется прямо в сердце, заставляя меня забыть весь негатив, связанный с этим мужчиной. Приоткрыв губы, впуская его, а он, понимая, что я сдаюсь, ещё теснее прижимает моё тело к себе и с облегчением выдыхает в губы. Он отступает на полшага от моей машины при этом, не выпуская меня из своих объятий не прерывая поцелуя, на который уже с охотой отвечаю, и я слышу звук закрывающейся двери в моей машине. И это звучание где-то очень далеко, потому что я сейчас во власти этого парня который с жадностью посасывал мой язык, захваченный в его плен.
Даже не могу сказать, сколько мы вот так стояли. Я уже чувствовала, что Роман Сергеевич, еле сдерживает себя. Да и выпирающее достоинство упиралось в моё бедро, показывая, что меня желают, да и долгое воздержание, теперь горело в сокровенном месте. Кроме моего бывшего супруга, я не знала других мужчин, но именно сейчас мне хотелось забыть себя, откинуть, куда подальше свою гордость, а мораль запереть в самый отдалённый тёмный чулан моего сознания.
Я горела желанием к этому мужчине и теряла полностью контроль над собой, но всё же где-то этот бездушный самоконтроль ещё сидел, и понимая, что теряю связующую нас нить решил напомнить о себе. Это стало отпускать и я начала осмысливать, «где нахожусь и что происходит вокруг». Меня опять обливает холодной водой, сознание того, что моё эго сейчас на грани своего безумного падения в пропасть под названием: страсть!
Пытаюсь вывернуться из обхвативших меня рук, вызывая недоумение у парня. Он смотрит, недоумевая, и в его глазах безумие и желание, которое требует своего удовлетворения. Он облизывает верхнюю губу, а я словно заворожённая, гляжу на это.
— Где ключи? — я щурю глаза и смотрю на него в изумлении. Это последний вопрос, который хотела сейчас слышать, чтобы понять всю ситуацию.
— Пожалуйста, Роман Сергеевич, давайте оставим всё как есть! — я отступаю от него и упираюсь в закрытую дверцу моей машины. — Вы молоды и найдёте себе ту, которая будет всем для вас… — почему-то мне стало очень больно от этих слов. Я наклонила голову, чтобы он не заметил влагу в моих глазах.
— Уже нашёл! — он произнёс эти слова, так, словно ком в горле не давал ему этого сделать. — Вероника, хватит уже ходить в разные стороны, когда мы оба знаем, что нам по пути!
— Но я замужем! — моя история с разводом не так уж и оглашалась в офисе, поэтому он не должен был знать о том, что творится у меня дома.
— Ты разведена! Только поэтому я сейчас могу в открытую, признаться, что люблю тебя! — парень всунул руки в карманы костюмных штанов.
— Что это меняет? — он мотает головой.
— Всё это меняет! — Роман Сергеевич кричит на меня, а потом делает шаг, и расставив руки, упирается в машину, при этом в негодовании скрежещет зубами. — Я больше так не могу, ты разрываешь моё сердце на части. Боюсь, что завтра просто умру, а ты, даже зная о моих чувствах, не даёшь мне шанса.
— О каком шансе? Ты переспал со всем офисом, — я кричу на него в ответ.
— Не совсем, — он сменил тон.
— Извини, но памятник под названием «Моя честь» ты не заработал! — пытаюсь выйти из кольца его рук.
— Только один раз! — я останавливаюсь. Он что совсем обнаглел. — Я уйду из компании, уеду из города, покину страну. Но прошу, проведи со мной эту ночь! — я застыла, смотря в его глаза, они блестели в свете уличных фонарей.
— И ты думаешь я буду после этого себя уважать? — он поджал свои губы. — Ты исчезнешь, а я ведь останусь. И дело не в том, что кто-то об этом узнает, а дело во мне! Я сама себя уважать перестану!
— Тогда ты уедешь со мной! — он опустил глаза, и я заметила в его голосе нотки надежды. — Всего. Одна. Ночь.
Он поднял на меня взгляд. Я, глубоко выдохнув, еле заметно кивнула соглашаясь, при этом ругая свою слабость перед этим человеком, который тут же взяв за руку, притянул к себе. Нет не для поцелуя. Он просто смотрел на меня словно хотел запомнить этот момент навсегда, а, может, искал в нём сожаление, но, видимо, поняв, что я всё же сдалась, расплылся в улыбке.
Наклонив голову, коснулся моих губ нежным поцелуем. И мне он нужен был, словно глоток воздуха, который, может, будет последний в моей жизни. Пальцами правой руки он коснулся щеки и проведя ими линию до шеи, а потом положил их на мой затылок, слегка сжимая волосы. Это было необыкновенно! Я приоткрыла губы и он прошёлся своим языком по верхнему нёбу, вызывая трепет в моём теле. Видимо, эта тонкая стена, которая стояла разделяя нас, рушилась именно здесь, потому как я полностью отдалась в его власть, отбросив все сомнения и забыв стыд. Теперь для меня существовала только воля его губ, нежность рук и желание его тела. А я впитывала это все в себя поддаваясь своим сексуальным желаниям, о которых могла только догадываться. Всё что творилось со мной, было на тонкой грани, которая в один миг могла довести нас до безумия. Но он не давал мне сделать этого удерживая моё сознание в одном шаге до безумия.
Даже не знаю, как мы оказались в его машине. В его доме, совсем немаленьком, я скажу даже больше, в огромном особняке. В его постели, она была большущей, но нам было всё равно мало места. Мы сливались в безумстве страсти, боясь, что если отпустим друг друга хотя бы на секунду, то потеряем всё.
Это был крышесносящий марафон, от которого я теряла голову. Всё же надеясь потом всё-таки взять себя в руки и покинуть эти горячие объятия, хотя мне этого совсем не хотелось. Да и, вообще, я пришла к выводу, что желаю остаться с ним, ни на день, ни на месяц, а навсегда.
Забрезжил рассвет, оповещая всех о начале нового дня. Мы лежали в объятиях друг друга и молчали. Роман, теперь