наниматель. – Проще всего тебе будет доехать на поезде вот сюда, – он ткнул пальцем в рисунок. – А дальше пройдешь пешком. Тут вроде не так уж далеко.

Кайтен принялся изучать карту. Это был грубый карандашный рисунок, выполненный с полным игнорированием правил картографии. Свет в помещение падал только через маленькое запыленное окошко под потолком, и многие детали на рисунке были просто неразличимы в таком освещении. Но главное можно было понять. Поездом нужно ехать до конца южной ветки, а оттуда продолжать движение на юг, слегка забирая к западу. Пожалуй, некоторые ориентиры, подписанные на карте, можно будет отыскать.

– Ладно, – окончательно решился Кайтен, – сколько нужно ягод?

– Вот, – один из сидящих протянул ему небольшой берестяной туесок с плотно пригнанной крышкой.

– Хорошо, – кивнул Кайтен, принимая посуду. – И… какова сумма?

Ему сказали, какова. Кайтен приложил все усилия, чтобы сохранить неподвижность лицевых мускулов. Если бы он действительно был охотником, наверняка давно привык бы к таким гонорарам. Слишком явное изумление выдало бы его с головой. Но… на заводе он за год столько зарабатывал! Если выживу, подумал он, точно стану охотником. Дело того стоит.

– Возьми-ка вот это. – Старший из сидящих вдруг сунул руку в ящик стола и вытащил на свет большой револьвер на шесть зарядов. Положил на столешницу и слегка толкнул, так что оружие прокатилось по столу и остановилось на самом краешке.

– Думаете, это поможет против монстров? – криво усмехнулся Кайтен.

– Не думаю, – серьезно сказал его собеседник. – Но, я полагаю, это поможет против людей.

Кайтен сглотнул и взял револьвер.

========== На юг ==========

К общежитию Кайтен брел в глубокой задумчивости. Уезжая из дома, он, конечно, мечтал о приключениях. Но потом оказалось, что места для приключений в жизни нет, если не считать таковыми кабацкие драки за девчонок и ночи, проведенные потом победителем с такими девчонками. Жизнь бывшего деревенского парня стала размеренной, не зависящей более от времени года, время здесь отмерял заводской гудок. Ну, бывает, что сломается станок, случится где-нибудь авария, или отправят всех работяг сражаться с весенним половодьем, но в остальном-то ничего в особенности не происходило. И Кайтен привык к этой усыпляющей размеренности, вырываться из замкнутого круга, что-то менять уже не очень-то и хотелось. Да и зачем вообще что-то менять? Проще было ни о чем не думать.

У него даже девушка была. Это, конечно, не любовь, и они друг другу честно в этом признавались, но обоих устраивало такое положение вещей. Она любила его скромные подарки, а ему требовалась только ее близость, и больше ничего не было в этих отношениях. Она откровенно говорила, что непременно выйдет замуж, если кого-то полюбит, а он нисколько не возражал, потому что жениться не собирался. Только не на ней.

Но вот все разрушилось без всякого его на то желания, никто не спросил, хочет ли он жить, как жил, нужны ли ему эти самые приключения. Ему придется волей-неволей срываться с места и отправляться в мифическую чащу, чтобы, рискуя жизнью, добыть компонент для лекарства, которое ему никогда не доведется попробовать на себе.

Кайтен велел себе прекратить сомневаться и жалеть о принятом решении. Что сказано, то сказано, и отступать поздно. Награда за риск достойная, и этого достаточно. А если он погибнет… да никто не заплачет, и даже девушка эта забудет через неделю. Можно с ней даже не прощаться, ни к чему. Прежняя жизнь его в любом случае закончена. Кайтен не сомневался: если он возвратится живым из этого похода, вряд ли сможет снова вернуться на завод. Приключение изменит его, как изменил некогда переезд в город. Здесь он научился драться всерьез, бить в лицо, блефовать при встрече с сильным противником, не смущаться, предлагая постель очередной девке, ругаться и быть иногда циничным, зато разучился витать в облаках и мечтать о подвигах. Чему-то он научится в лесу?

Сборы не отняли много времени. Скидать в рюкзак немногочисленные пожитки, отдать ключи коменданту, – «Да-да, нашел работу, уезжаю», – да еще зайти в лавку, запастись хоть краюхой хлеба. Хотя недавно изобретенный паровоз стал самым модным средством передвижения, скромный городишко Флоррес еще не успел построить собственную железнодорожную ветку, хоть бы и тупиковую. Но это не беда: если бы Кайтен отправился пешком по западной дороге, он уже через полдня достиг бы небольшой промежуточной станции, откуда оставалось только ехать на юг. К своей подружке Кайтен все же решил зайти: рюкзак уже начал неприятно оттягивать плечи. Не было смысла тащить в лес все барахло и зимнюю одежду, проще оставить ее на хранение. Она – честная девушка, она сохранит. Зато, если он вернется с добычей, он сможет подарить ей все, что угодно. Даже золотое кольцо, как она хотела.

Покончив и с этим (девчонка немного расстроилась, узнав, что он уезжает, но не слишком), новоиспеченный охотник зашагал по пыльной степной дороге на запад. В голове понемногу укладывалось, что с ним происходит, и куда он идет. Настоящее приключение, о котором он всегда мечтал, впору радоваться. Кайтен и радовался, но не так, чтоб бурно, поскольку при мысли о чудовищах все внутри сжималось. Он начал понимать, что не знает, как ему вести себя при встрече с монстрами в лесу. Сражаться? Убегать? Как можно от них защититься? То, что говорил старый учитель, не было полноценным руководством к действию. Скорее, он просто рассказывал о своих приключениях, и у Кайтена сложилось впечатление, что в наибольшей степени успех похода зависел от простого везения. А что, размышлял он, может, и мне повезет. В конце концов, старик не всякий раз встречал в лесу какую-нибудь погань. Такие рассказы Кайтен в свое время пропускал мимо ушей, в детстве про монстров было интереснее.

Железнодорожная станция, к которой вышел Кайтен, была развязкой со множеством ветвящихся путей. Он уже видел такую прежде, когда выбирался из родной деревни, только та была тупиковой. Здесь же прямая, как стрела, рельсовая дорога уходила в обе стороны, на север и на юг, сколько хватало глаз, исчезая где-то вдали в жухлой запыленной траве. Возле станции она внезапно начинала ветвиться направо и налево, разделяясь на множество параллельных путей, снова сливающихся воедино на другом краю станции. В нескольких тупиковых ветках стояли запасные вагоны и сменные паровозы. Сама же станция представляла собой небольшой комплекс скромных неказистых строений.