попытался привстать. Мешала неодолимая тяжесть в голове. Он с трудом перевалился на бок и попытался все-таки расстегнуть задний карман.

Кранге уже взобрался на площадку, выпрямился во весь свой огромный рост и, схватив тяжелую микрофонную стойку, занес ее над щитом.

Эверс прицелился.

Пуля пробила приборы.

Еще раз. Еще.

Промахи!

Кранге обрушил стойку на левый щит.

Яркая вспышка озарила весь зал. Зазвенело стекло раскрошенных приборов.

Ослепленный, с опаленными волосами, Кранге снова высоко поднял над головой металлическую стойку. Эверс выпустил четвертую пулю - и она пронзила мозг физиолога, половину своей долгой преступной жизни бредившего идеей овладеть мозгом всего человечества.

Эверс уронил револьвер и опрокинулся навзничь. С его лица медленно стекала струйка крови.

В десять часов утра двадцать третьего сентября Томас Генри Тайсон, спасаясь от разъяренной толпы акционеров, вынужден был, воспользовавшись ему одному известным потайным ходом, бежать из своего нью-йоркского дворца.

Предсказание Кларка не подтвердилось.

Космической катастрофы не последовало!

Утренние газеты вышли с большим опозданием, ни единым словом не обмолвившись о космическом излучении.

Ни в один из грандиозных панических дней, не раз сотрясавших нью-йоркскую биржу, не творилось здесь такого кошмара, как в этот «космический» день.

В отличие от «черной пятницы», день двадцать третьего сентября получил наименование «космического вторника».

Еще вчера котировавшиеся непомерно высоко акции «Новой бериллиевой», сегодня продавались за бесценок.

Томас Тайсон, не считая, видимо, свой дворец надежным убежищем, укрылся в незаметном отеле и оттуда продолжал следить за разворотом событий. По мере своих сил он старался направить их по нужному руслу.

Радиосвязь с Эверсом была прервана в час ночи. Посланники Тайсона в Вестчестерские лаборатории не смогли проникнуть к нему в башню Центрального поста. В половине второго ночи Тайсон радировал Дирингу о прервавшейся связи с Эверсом, и тот немедленно вылетел в Нью-Йорк.

В одиннадцать утра в отель к Тайсону прибыли два других директора компании. Тайсон не терял самообладания, но на что он мог еще рассчитывать?

2

Ослепительно белый светящийся круг режет глаза. Что это? Круг то уменьшается, тускнеет, становится багрово-красным, то вдруг вспыхивает, то превращается в туманное пятно и уплывает. В голове тоже все плывет и уносится в какую-то неосязаемую даль. Вот круг становится опять ярко-белым. Что же это? Под ним - карниз. Из центра круга спускаются темные линии - шины, провода… щит управления… ведь это же… Центральный пост!.. Так почему же?.. Кранге… «Операция двадцать третьего сентября»…

Все тело напряглось для скачка, но резкая боль притупила сознание, и все снова провалилось куда-то во тьму.

Сколько прошло времени. Карманные часы остановились, стрелки показывают без пяти час. А часы на пульте разбиты вместе с приборами. Сколько времени пробыл он без сознания. Что творится сейчас в мире? Тайсон? Диринг?

Эверс сделал над собой нечеловеческое усилие и, оторвав кусок рубашки, постарался остановить кровь, струящуюся из раны на лице. Он знал - потеря крови при ранении головы - самое страшное. Боль в левой руке - нестерпима. Но он все-таки силится думать.

Неужели все погибло? Рухнуло все, что создавалось годами и стоило стольких… Акции «Бериллиевой»… Тайсон… радировать ему немедленно!

Превозмогая боль, при каждом движении пронизывающую все тело, Эверс добрался до пульта.

Еще дотлевали проводники приборов, пахло горелой резиной и расплавленным шеллаком. Просто невозможно разобраться в хаосе металла, проводов, стекла и пластмассы.

…но это был левый щит!

Связь, прежде всего связь. Одной рукой, при каждом неловком движении вздрагивая от жгучей боли в левом плече, он с трудом отвинтил крышку микрофона. Безнадежно!

Стальной цилиндр тускло поблескивал. Плотно пригнанный щит входа не выделялся на его гладкой поверхности - выход закрыт.

Ни один человек в мире, кроме Диринга, не знает, как открыть его снаружи… Разобраться сейчас в изуродованной аппаратуре немыслимо управление входом находилось на левом щите.

Эверс очутился в созданной им самим же западне.

Сколько придется ждать, пока приедет Диринг?

Что с аппаратурой?

Эверс осмотрел центральный и правый щиты. Разрушен только левый щит, нарушена контрольная связь с излучательными станциями…

Наскоро, одной рукой сделанная повязка не останавливала кровь, перелом левой руки вызывал острые приступы тошноты, ужасную слабость, шум в ушах. Непреодолимо хотелось лечь…

- Майкл! Майкл!

Эверс открыл глаза и увидел лицо склоненного над ним Диринга.

- А, Юджин… Хорошо, что вы здесь…

Диринг приподнял Эверса, вынул из кармана плоскую флягу и поднес ее к губам раненого.

- Очень хорошо, что вы приехали… Чертовская неприятность, - Эверс кивнул в направлении развороченного пульта, лицо его при этом исказилось от боли, - немец взбесился, и его пришлось пристрелить.

- Но с вами что, Майкл? Вы весь в крови.

- Пустяки. Старый идиот толкнул меня, по-видимому, и я ударился об острый угол каркаса и вот, - Эверс вскрикнул от боли, - еще… похоже перелом. Левая рука.

- Я сейчас привезу врача из Поттинхэма.

- Никаких врачей! - Эверс снова вскрикнул от боли и заскрипел зубами. Сюда никому нельзя.

- Вы правы, Майкл.

Диринг помог Эверсу пройти подземный туннель, провел до кабинета и уложил на диван.

- Вам так покойно, Майкл?

- Вполне, - поморщился от боли Эверс.

- Крепитесь, старина. Я сейчас привезу вам эскулапа.

Диринг быстро вышел из кабинета, сбежал по лестнице в вестибюль, вскочил в машину и выехал за ворота. По направлению к Поттинхэму он проехал не более пятидесяти метров и остановил машину.

«Эверс должен был услышать из кабинета, что машина зашумела и выехала из ворот. Хорошо!»

Диринг пешком вернулся к корпусу. Он бесшумно открыл дверь главного входа и тихонько прошел через вестибюль. По подземному туннелю он уже почти бежал и очутившись в стальном круглом зале, бросился к площадке управления.

«Разрушения ничтожны. Послушаем, что запоет Майкл. А пока надо рисковать!»

Добираясь до оставленной за воротами машины, он быстро обдумывал очередные шаги. Нужно немедленно связаться с Тайсоном, а на это требуется время. За это время… Ничего, Эверс, выживет, если врач прибудет и на пятнадцать минут позже.

Диринг связался по