Книга первая

Мой ангел-вредитель

Оглавление

Часть I . Вера.

Глава первая. «Мой дядя самых честных правил...»

Глава вторая. Попутчик

Глава третья. Друзья познаются в еде

Глава четвертая. Д’Артаньян и три волонтера

Глава пятая. Коньяк элитных сортов

Глава шестая. Первый блин комом, или народный метод борьбы с депрессией

Глава седьмая. Одинокий ворон желает познакомиться

Глава восьмая. Чайник мира

Глава девятая. Еще один Артемий Петрович

Глава десятая. Лебединая песня французского комода

Глава одиннадцатая. «Я к вам пишу – чего же боле?»

Глава двенадцатая. Под бой курантов

Часть II . Любовь

Глава тринадцатая. Вампиры по вызову, или котенок с улицы Лизюкова

Глава четырнадцатая. Исповедь Ёжика

Глава пятнадцатая. Теоремы и следствия

Глава шестнадцатая. Жизнь продолжается

Глава семнадцатая. Заветное желание Моргарта Громова

Глава восемнадцатая. Ведьмы оптом и в розницу

Глава девятнадцатая. Короли и дамы

Глава двадцатая. Спящая царевна

Глава двадцать первая. Десять лет в один день

Глава двадцать вторая. Omnia vincit amor

Алине Е. и Наталье Владимировне М.

Без вас этой книги никогда бы не было.

Часть I . Вера

Глава первая

«Мой дядя самых честных правил...»

«Когда же черт возьмет тебя!»

Так думал молодой повеса,

Летя в пыли на почтовых,

Всевышней волею Зевеса

Наследник всех своих родных.

А.С. Пушкин.

Возникая посреди ночи у подъезда многоэтажного дома на Рублевском шоссе, Печорин чувствовал себя круглым идиотом. Еще и вырядился подходяще – черная косуха, черные джинсы и бледная морда, не хватало только неоновой стрелочки «Я вампир». Несси бы оценила. Не она ли в черном платье со шлейфом рассекала по московским высоткам и с криком: «Бу-га-га!» падала на головы робким юношам? Это был, пожалуй, один из наиболее существенных плюсов нежитизма – можешь прыгать хоть с «Эмпайр-стейт-билдинг» и отделаешься разве что штрафом за порчу асфальта.

Печорин немного постоял у подъезда, слушая тишину. Сколько он себя помнил, тут всегда было тихо. Комары и кошки не в счет. Последние драли глотки так проникновенно, что подмывало заглянуть в календарь: сейчас точно август, а не март?

Печорин коварно закатал рукав косухи, соблазняя голодных комаров. Первый же польстившийся комар отбросил лапки от токсического шока. Посеяв таким нехитрым образом панику в рядах противника, вампир тенью скользнул в подъезд.

Консьержка ничем не отличалась от той, что сидела здесь двадцать лет назад, разве что крупная бородавка под правой ноздрей сошла бы за особую примету. Водянисто-серые рыбьи глаза подернуты поволокой – внушение во всей своей красе. Однократное применение подавляет личность объекта, постоянное – убивает само понятие личности. Знакомый почерк. Если и есть в подлунном мире что-то вечное, так это методы дяди Бориса.

Печорин, насвистывая, вошел в лифт. С этой кабинкой было связано много приятных воспоминаний его юности. Именно здесь приглашенные мастера замазывали портрет Бориса в исполнении художественно-одаренного племянника, именно отсюда гиперактивного вампирчика вытягивали за ухо, когда он с невинной рожицей шел подпаливать кнопки. Именно отсюда он, пользуясь последними достижениями электроники, сообщал о заложенной в гимназию бомбе... Да, веселое было время! Печорин сентиментально вздохнул и, тихонько цыкнув в такт дверям, вышел.

На лестничной площадке его встретил еще один атрибут роскоши, но, скорее, европейской – старик-дворецкий в черной ливрее. Землисто-бледный, как покойник, с жидкими седыми волосами и налитыми кровью глазами, он был слишком стар даже для вампира. Изрытая морщинами кожа казалась не толще папиросной бумаги, ткни и прорвешь. Где только откопали?..

Печорин недоуменно моргнул. Они с дворецким уставились друг на друга.

- Федька? Ты, что ли?!

- Б-барин?

В желтых глазах старого крепостного блеснули слезы. Растроганный вампир прижал Федьку к груди, даже сквозь куртку чувствуя, как тот дрожит от изумления и радости.

- Сколько лет прошло, сколько лет, – бормотал дворецкий, не отпуская посетителя. – Барин... Да неужто ты домой воротился? Я ж тебя вот таким помню... Бари-ин!

- Совсем сбрендил? Не голоси, соседи сбегутся!

- Не гневись, барин, - попросил старый вампир. – Радостно мне, грех на меня гневаться. Вырос-то как, отрада наша! Где ж тебя носило столько лет?

- Долгая история, Федька, на сухую не расскажешь, - он кое-как отцепил от себя старика. – Узнаю, чего от меня хочет дядя, и мы с тобой сядем, посидим, как в старые, добрые...

Федор лукаво усмехнулся в усы. Прикидывал, чем обернется это «посидим» для господской квартиры и собственного хрупкого здоровья.

- Не ожидал увидеть тебя... – Печорин едва не добавил «живым». – Никогда бы не подумал, что ты по-прежнему ишачишь на Бориса!

- А куда деваться, барин? Старость не радость…

- Ну-ну, не скромничай! Ты еще меня переживешь, - ободряюще сказал посетитель и шагнул через любезно распахнутую дверь. – Сиятельства у себя?

Старик заметил приближающегося слугу и чопорно кивнул.

- Их Сиятельства ожидают вас в Большом кабинете, - отвесив низкий поклон, Федька вернулся на свое место. Похоже, что помимо блудного племянника сиятельства ожидали кого-то еще.

«Бедняга, - с грустью подумал мужчина, отдавая суетящемуся лакею куртку, - все эти годы он так же улыбался и кланялся... Эх, знал бы, что старикан здесь, давно бы выкупил... А почему нет? В наш вампирятник Федька впишется на раз-два, он виртуозно маринует осетрину, еженедельно делает уборку, сам стирает за собой носки и не храпит по ночам... Представляю, как обрадуется Несси! Она ненавидит убираться».