Айсберг, белый…
Она ударила его подушкой по лицу, и он стрельнул в нее этой красивой улыбкой.
– Ты такой чертовски нудный, – сказала она. – Кому есть дело, что из этого перечница? Я скучала по тебе, и я, черт возьми, люблю тебя, Брэндон, и вся волонтерская работа и тянучки всего мира не могут заставить это исчезнуть! Я просто хочу быть с тобой!
– Если я тебе нужен, почему ты не отправилась в Лос-Анджелес?
– Потому что слишком больно быть с тобой, зная, что ты не чувствуешь того же ко мне. Потому что это была моя последняя попытка защитить себя и свое сердце. Но для этого уже слишком поздно. Я так по тебе скучала, и мне было так одиноко, что я решила поужинать с Леной! – призналась она.
– Не ужинай с ней. Это ловушка. Ловушка, вероятно, с очень плохой едой. Но ты не должна защищать свое сердце от меня. Мы обещали, что будем поддерживать друг друга, поощрять друг друга. Я на твоей стороне, Мардж. Я никогда не хотел причинить тебе боль или заставить тебя сомневаться во мне. Знаю, что сделал это, и самая глупая часть в том, что я собирался избавиться от Холли, потому что она вызывала у меня дискомфорт, будто была угрозой нашему браку. Я хотел убрать ее из нашей жизни.
– В этом мы сходимся. Я хочу, чтобы ее убрали.
– Так и есть. Она где-то еще в компании, на другом этаже. Я проследил за этим. Я никогда не думал о том, чтобы связаться с ней. Более того, уверен, что Лена подсадила ее как домогателя. Как способ встать между нами. Потому что было очевидно из фотографий и из ужина, на котором мы были в ее доме, что мы вместе. Поэтому она чувствовала угрозу и хотела подорвать нас.
– Брэндон, ты упускаешь смысл. Суть не в том, что "Лена саботировала нас"? Дело больше в том, что "Мардж влюблена в меня, как я отношусь к ней?" Окей? Просто хочу это прояснить.
– Я надеялся избежать этой темы. Ты мне очень нравишься, и ты привлекательная, и веселая, и это слишком большая проблема, и моя жизнь была бы намного проще, если бы я не влюблялся в тебя. Однако знаю, что начинаю. Тот факт, что я просто хотел, чтобы Холли убралась с моих глаз, – доказательство тому. Но честно, я не могу стоять здесь и говорить, что влюблен в тебя. Так что, если ты хочешь уйти, я не виню тебя. Потому что, правда это или нет, это довольно паршиво для кого-то, кто хотел бы услышать. И я чувствую себя паршиво из-за этого. Серьезно, так и есть.
– Я хочу тебя. Если ты не можешь позволить себе по очевидным причинам, чтобы твои чувства были такими же реальными, как и мои, тогда я продержусь до моего чека через несколько месяцев.
– Я могу выписать чек сегодня вечером. Просто убедись, что ты обналичишь его первым делом утром, прежде чем Лена со своими адвокатами заморозят все мои счета. Я не держу тебя в этом соглашении с осложнениями и ... и болью, которую я тебе причинил. Жестоко просить тебя остаться со мной сейчас, когда у тебя есть чувства ко мне, и ты знаешь, что я не влюблен в тебя, и я, возможно, не готов к серьезным отношениям.
– Боже, ты мог бы сказать мне, что у тебя не было отношений до того, как мы поженились, – поддразнила Мардж.
– Видишь ли, эти легкомысленные вещи, которые ты делаешь ... они делают две вещи. Во-первых, это заставляет меня думать, что ты в полном порядке, и устойчива, и совсем неуязвима. Во-вторых, я хочу поцеловать тебя, потому что никто за всю мою жизнь не видел смешной стороны всего, какой бы торжественной она ни казалась, с тех пор... – он остановился.
– С тех пор как?
– Со времен моей мамы, Мардж. Она всегда смеялась над всем. У нас с ней были проблемы с отцом, когда я была маленьким, потому что мы смеялись над его речью, когда он получил награду. Она была самым непочтительным, смешным, храбрым человеком в моей жизни, и когда ее не стало, все остановилось, потемнело. Больше ничего не было веселым. И самое страшное с тех пор, как я встретил тебя, это то, что я вижу это в тебе, что я могу быть на собрании или в Skype, и кто-то что-то говорит, и я думаю, что Мардж подумает, что это смешно – я хочу начать смеяться, и рассказать тебе об этом, а затем смеяться с тобой... – он замолчал.
У Мардж были слезы на глазах. Возможно, он еще не влюбился в нее, но она вернула смех и радость в его жизнь после стольких лет. Тогда она сделала что-то хорошее.
– Мне не нужен чек от тебя, Брэндон Кейтс; мне нужно все твое сердце. И я получу его. Просто дай мне время.
Он отодвинул прядь волос с ее глаз:
– Я могу сказать тебе вот что, Мардж. Не знаю, что ты со мной делаешь, но каждый раз, когда я смотрю на тебя, у меня перехватывает дыхание. И я не могу перестать думать о тебе.
– Я тебе не безразлична?
– Очень.
Она усмехнулась:
– Итак, у тебя от меня перехватывает дыхание, ты не можешь перестать думать обо мне, и ты сильно заботишься. Ну, это только начало.
– Ну, а ты действительно ненавидишь солонку и перечницу а-ля Титаник? – он решился.
Она рассмеялась, и он поцеловал ее, долго и неторопливо.
Продолжение следует…
Продолжение следует…