Annotation

повесть о ветеране войны

Чеплыгин Владимир Николаевич

Чеплыгин Владимир Николаевич

Дорогой наш ветеран

Дорогой наш ветеран

Ветеран Николай Васильевич Нетребин

Жена - Мария Яковлевна

Сыновья - старший Владимир, младший Василий

Старшая сестра жены Марии Валентина Останина

Её муж Трофим Егорович - пропал без вести

Сын сестры - Димка, -завербовался на какую-то стройку, уехал

И лишь изредка приходили открытки. Поздравлял

Сосед Трофима Егоровича Прохор Гаврилов

Его жена Варвара Петровна

Её дочери старшая Вера, младшая Нина, Нинуся

Пять их сыновей, старший Василий,

два близнеца Андрей и Сашка, Леонид, Никита

Сосед Трофима "мозга" Летягин

Его сын Иван и трое дочек

Путеец Костя Моторин, у него родился сын

Мусорщик, молокан и письмоносец Максуд Татарин

Его младший брат Муратка Татарин

Нач станции Бородкин Сан Саныч

Жена - Елизавета Федоровна

Посланец - Витек

Его бабка Макаровна

Его отец - Тулупов Алексей

Его сосед - Евгений, позвать на помощь

Афганец Плотников

Воевал с чечами Грибов, участковый

Инвалид - афганец Дынько Влад

Его мать - Евдокия Карповна

Глава поселка Каменный Ключ - Громухина

Энергетик - Анатолий Борисович

Бизнесмен - Валерий Рыжиков

Гармонист Григорий

Водитель вокзала Серега

Из фирмы Рыжикова:

Марина, Ксения, Ольга, Алина

Вадим, Олег - зав питанием, Денис проект-смета,

сисадмин - Максим

Глава района - Гругман Марк Ааронович

БМП - водитель Васькин

БМП - заряжающий Терещенко

Снег шел третий день. Метель с вечера начинала раскучиваться и бушевала всю ночь до утра, ветер завывая, хлестко бросал снежные хлопья в лицо, если выйдешь из дома. Каждый день сугробы во дворе, уже немаленькие за зиму, все возвышались и нарастали. На крыше дома увеличивалась снежная шапка, и внизу, как бы не чистили, снегом вновь и вновь полностью засыпало дорожку от крылечка дома к калитке.

Скрыло под сугробом и поленницу дров, и площадочку у входа в дровяник. К дровам тоже требовалась тропинка, не прочистишь - не пролезешь за дровами.

По огороду, за домом, сугробы тоже не давали пройти, пойдешь и завязнешь, снегу намело "по пояс". И туда придется тропинку пробивать - второй стожок для коровенки на задах. В сарае, на сеновале сенцо уже заканчивалось.

Хозяин, плотный, невысокого роста старичок, Николай Васильевич, надев старенькую заячью шапчонку и накинув легкую телогрейку, с раннего утра взялся за лопату, отбрасывать снег с дорожки. Работа шла медленно, снегу навалило опять по колено, давал себя знать возраст, старичок часто вставал отдышаться и отдохнуть, все-таки за плечами уже восемьдесят.

По хозяйству им с женой уже давно приходилось управляться вдвоём. Сыновья быстро выпорхнули из семейного гнезда. Старший Владимир командовал ракетчиками в Подмосковье, младший Василий, комполка десантников, служил под Псковом. Жены их, письма дедам присылали регулярно, несколько раз привозили в гости внучат и внучек. Понятно, не забывали, но хозяйство лежало на слабеющих, старческих плечах. Не сказать, что Николай Васильевич с женой бедствовали бы, без, так сказать, личного подсобного хозяйства - живности, огорода, тепличек, но за всю жизнь они привыкли трудиться на земле, ухаживать за домашней животиной, копаться на грядках, "крутить" в банки собственноручно выращенные огурчики и помидорки, квасить капусту, что и не мыслили бросить привычное и знакомое, и уйти на сплошной покой.

Николай Васильевич, в который раз остановился передохнуть, оперся на лопату, отдышался и заговорил с Бубликом, рыжей собачонкой, со своим давнишним и постоянным собеседником. Бублик сидел на крыльце дома и внимательно наблюдал, как хозяин машет лопатой.

- Силенок видишь, дружочек, все меньше у нас. Стареем, как ни крути, - принялся рассуждать Николай Васильевич. - Я тебе, напомню, Бублик...Раньше я с этой дорожки снег в минуту раскидывал. И сил было невпроворот, и душа играла.

Бублик в ответ дружелюбно замахал куцым хвостиком, во всем соглашаясь с хозяином Он даже несколько раз гавкнул, с удовольствием подтверждая, что помнит, как бывало - и душа играла, и силенки перехлестывали.

- Старичок я, и не спорь, Бублик. Малосильный старикан, ноги еле таскает, - грустно подвел итог Николай Васильевич. Он хмыкнул и вновь взялся за лопату.

От вокзала по их улице, на приличной скорости для занесенной снегом дороги, мчался Уазик.

- Глядишь ты, Моторин с утра уже куда-то гонит... - сообщил Николай Васильевич Бублику. - Ишь, как гонит. Шумахер, не иначе. Да, Бублик? Не дай бог, что-то с его Клавой случилось.

Уазик резко тормознул у дома, из кабины вылетел водитель, путеец на железной дороге Костя Моторин и возбужденно-радостно заорал:

- Дед Колян! У меня мальчик...Клавка ночью родила! Только дозвонился в роддом. Богатырь, а вес у его, ты не поверишь - четыре девятьсот! Кричит уже, рад жизни! Живы и здоровы! Ого-го-го!

- Привет,Костя! С прибавлением тебя! - поздравил счастливого родителя Николай Васильевич. - В День Победы народился - солдатом станет. С Праздником тебя, Костя!

- И вас с Марией Яковлевной с Днем Победы! Здоровья дед, дорогой ты наш ветеран!

Моторин буквально влетел в кабину, Уазик заревел и рванул с места. Костя помчался до родни - все ждут новостей.

Снег просто скрыл и сарайки, что были в стороне от дома, сугробами их замело уже по самую крышу. Пришлось чистить среди сугробов и тропинку к стайкам.

Николай Васильевич, прочищая дорожку по следам жены, слышал, как она доила в стайке корову. Там, в сараюшке, жевала сено корова Буренка и, в отдельном загончике, суетились два кабанчика Борька и Живчик. Рядом в курятнике квохтали куры во главе с петухом Пиратом.