которую приходилось прятать, чтобы не привлекать лишний раз и без того пристальное внимание. Казалось бы, уж прошло время, когда соседи шептались, провожая взглядом бегущего вместе с другими темноволосого мальчишку, сплетничая, от кого нагуляла ребенка плетенщица Исольда, жена Якоба. Но и по сей день Эльдар замечал косые взгляды, когда нес слишком большую связку дров, или поднимал переполненную тяжелую корзину, или отправлялся в лес с висящим за спиной изогнутым топором, достойным громадного орка, а не тщедушного человека – шедевром местного кузнеца.

К счастью, жители Искельвинда за странностями Эльдара не видели суть. Если бы они догадались, чей в действительности он сын, то давно прогнали бы его из деревни или, что вернее, убили. О том и выговаривал ему сейчас отец, призывая не совершать ошибок и оставаться незаметным. Достаточно было того, что он из-за внешних отличий вызывал подозрения, но если выйдет на арену, беды не миновать. Среди знати было много таких, кто вспомнит по чертам лица юноши его настоящую мать, поймет, откуда в молодом теле столько могучей силы. Тогда не избежать Эльдару верной смерти, и его семье заодно, потому что растили его.

- Выбери девушку с нашей улицы, попроще да поглупее, - внушал отец, не в первый раз стараясь образумить сына. – Вон, дочка булочника, глаз с тебя не сводит. Женишься – и люд отстанет от тебя, наконец.

- Да она смотрит так на каждого, - передернул плечами Эльдар при одном воспоминании о толстушке Гретте, не способной войти ни в одни двери. – И я не люблю ее!

- В том-то и смысл, - кивнул Якоб, с беспокойством поглядев на сына, чье лицо почти светилось от чувств к недоступной красавице Ильветте. – Ты не должен поддаваться эмоциям, любовь – это то, что тебя погубит.

- Я не верю в это, - прошептал Эльдар, не желая отказываться от собственного счастья, которое горело и сверкало в его груди, наполняя ее живительным теплом. Разве мог он связать свою жизнь с нелюбимой женщиной только ради того, чтобы не выделяться среди других? Осторожничать, остерегаться, прятать суть только потому, что он отличается. Почему отец думает, что у него нет шанса быть, как все, обычным человеком? Испытывать те же радости, оставаясь собой?

- Ты знаешь – я прав, - проворчал отец, будто отвечая на мысли сына.

***

Ильветта была удивлена застать отца обеспокоенно вышагивающим туда-сюда вдоль окна. Заложив руку за спину, чуть наклонившись вперед, король Искельвинда - Родмир, - облаченный в длинный, до пола, вышитый золотом кафтан, выглядел сосредоточенным и серьезным.

- Ты звал меня? – спросила дочь.

Накануне Искельвинд посетили гости – обычное дело перед ежегодным турниром, который должен был стояться через пару месяцев, на исходе лета. На этот раз, правда, они прибыли из-за моря, на большом трехмачтовом корабле с головой неизвестного зубастого животного, украшающей нос судна. Возможно, это были торговцы, желающие заключить сделку в новых землях, но почему отец не смотрит дочери в глаза?

- Взгляни, Ильветта, - позвал Родмир, предлагая девушке посмотреть в телескоп, стоявший на трех изогнутых золоченых ногах возле окна.

Еще более удивленная, Ильветта послушалась. Телескоп, обращенный к морю, показал огромную армаду кораблей, плавно покачивающихся на темно-синих волнах. Десятки, а может, сотни. И отчего-то сердце Ильветты вдруг сжалось в предчувствии большой беды.

- Да, - покивал отец, подтверждая опасения. Седые волосы, чуть выбившиеся из-под короны, находились в беспорядке, а под глазами залегли тени, словно Родмир не спал всю долгую ночь.

- Кто это? – взволнованно спросила Ильветта, ощущая безвозвратно утекающую сквозь пальцы беззаботную юность, предвкушая наступление тяжелых времен для их маленького королевства и – почему-то – лично для нее. Ведь иначе не стал бы отец звать ее так срочно, с самого утра, для серьезного разговора.

- Князь южных земель, Беренгар Пиренейский, ищет порт на севере для гарнизона своих солдат.

- Будем с ним биться? – ужаснулась Ильветта: вот и для Искельвинда закончились добрые мирные времена. Войны, не затихающие никогда, впервые докатились до земли Ледяных Ветров. Холодный и небогатый плодородными почвами север обычно не привлекал жадных и страшных завоевателей, но все когда-то меняется.

- Наше королевство слишком маленькое, чтобы сражаться, - покачал седой головой Родмир, грустно глядя на дочь. В его взоре читалось горестное прощание. – Мне удалось заключить мир с Беренгаром. Ему незачем разорять наши земли и убивать наш народ, если мы покоримся ему без кровопролития.

- Ну, это… думаю, хорошо? – рассудила дочь, не представляя еще, какова цена мира. Им с отцом придется покинуть Искельвинд, перебравшись в отдаленное от города место? Быть может, они могли бы переехать в замок у реки, куда Родмир с гостями часто ездил охотиться. У Искельвинда будет новый король – и это лучше, чем тысячные смерти мирных жителей. – Отец, ты поступил мудро.

- Чтобы скрепить союз наших королевств, Ильветта, ты станешь женой Беренгара, тогда мы не утратим власть над нашими землями, - огорошил Родмир дочь неожиданной новостью. Лишь чувство собственного достоинства и привитые с детства манеры удержали ее на месте, не позволив в ужасе отшатнуться. Сердце заколотилось, но разум понимал, что королевские дети и так нечасто имеют выбор: браки между представителями соседних королевств – нередкое явление, многие невесты бывают обещаны даже до рождения.

Конечно, слова отца застали Ильветту врасплох, но на самом деле это действительно был наилучший выход: став королевой, дочь защитит и королевство, и отца, и преданный ей народ, подскажет супругу тонкости правления, поможет наладить дружбу с соседями и, что немаловажно, останется жить в родном доме.

- Объявление о помолвке состоится завтра, на главной площади в честь новобрачных будет организован праздник. А сама свадьба пройдет на родине жениха, в Пиренее. Там вы и будете жить, пока я еще полон сил и могу сам позаботиться о стране.

- То есть, мне придется уехать? – огорчилась Ильветта – шокирующие новости сыпались одна за другой, подготовиться к ним не было возможности.

- Ты еще слишком молода, чтобы занять мой трон, - нахмурился отец. – Я смог выторговать отсрочку – глядишь, Беренгару окажется достаточно позволения иметь здесь гарнизон и он не захватит все близлежащие королевства. Пока будешь жить в Пиренее и ублажать