Неумывакин Иван Павлович «ДОЛГОЛЕТИЕ. БЕССМЕРТЕН ЛИ ЧЕЛОВЕК» Мифы и реальность

Об авторе

Неумывакин Иван Павлович, доктор медицинских наук, профессор, Действительный член Европейской и Российской академий естественных наук, Лауреат Госпремии, Заслуженный изобретатель России. Как ведущий народный целитель России награжден высшим орденом — янтарной «Звездой магистра». За личный вклад в развитие традиционной народной медицины Всемирной организацией здравоохранения и при содействии Министерства здравоохранения России удостоен Международной премии «Профессия — жизнь» и награжден орденом «За Честь, Доблесть, Созидание, Милосердие». За вклад в патриотическое движение, благотворительную деятельность и восстановление православных святынь награжден Русской Православной Церковью орденом Святого благоверного князя Даниила Московского III степени. Удостоен почетного звания «Мэтр науки и практики» и «Персона России».

* * *

Введение

Не живите уныло,

Не жалейте, что было,

Не гадайте, что будет, Берегите, что есть.

Н. Шушлебин

«Если я буду теперь делать то, что мне порекомендовали, то это ориентировочно мой возраст… 107 лет»

Мне 90 лет, прошел 3 войны, до 70 лет восстанавливал разрушенную страну, руководя крупным предприятием. До 1990 года сносно жил на трудовую пенсию и в какой-то мере был обеспечен государством, в том числе бесплатной медицинской помощью. Раньше я жил судьбой Родины, мне говорили, а я говорил другим, что страна должна быть богата нашим трудом и все силы надо отдавать этой цели. Настал 1990 год, когда все ценности рухнули в одночасье и люди остались на обочине никому не нужные. Кучка прихватизаторов с помощью власть имущих структур взял в руки все: землю, недра и многое другое, что по Вселенским законам должно принадлежать людям, которые на ней живут. Народ оказался никому не нужным. Навалились заботы, как выжить в этих условиях, и все болячки, которые накопились за всю довольно тяжелую жизнь, повылезали наружу Обращения в так называемую официальную медицину, даже в военные госпиталя, где обеспечение больных лучше, чем в гражданских больницах, где также все прихватизировано и все делается за деньги, практически бессмысленны, так как все лечение ограничивается химическими лекарствами без каких-либо рекомендаций: а что же нам, больным, делать самим? У врача для этого нет времени, а профилактикой сейчас в стране никто не занимается, ибо медицине нужны только больные, которые должны кормить систему, не заинтересованную в здоровье людей. В стране мужики живут до 55–60 лет, а мне уже 90, в поликлинике и в больнице от нас отмахиваются, как от назойливых мух, говоря: «Что вы хотите в вашем возрасте» (намекая, что задержался на Земле, пора помирать). Случайно узнал о Центре профессора Неумывакина И. П., куда меня фактически на руках внес сын. Главное, что было у меня, боли в позвоночнике, из-за чего не мог ходить, головокружение, одышка, которая не давала спать, двигаться. О нормальной работе кишечника я уже давно забыл: задержка стула доходила до 5–7 дней, испытывал громадные муки с испражнением. Что же произошло со мной за 7-10 дней пребывания в Центре у Ивана Павловича Неумывакина? Из Центра я ушел на своих ногах, исчезли боли в позвоночнике, перестала кружиться голова, улучшилась работа кишечника. Ощущение такое, что я сбросил где-то лет 15–20. Здесь я впервые ощутил, что мне не хватало в последние годы внимания ко всем моим бедам, объяснения причин того, что со мной случилось, что я должен сам, по мере своих сил и возможностей, делать. Что меня еще удивило, так это то, что Иван Павлович, не спрашивая меня о моих предках, сказал, что я по своей родословной иду по линии деда по отцу, который жил до 107 лет (что оказалось правдой), что если я буду теперь делать то, что мне порекомендовали, то это ориентировочно мой возраст. Так как я за эти несколько дней уже достаточно ожил, окреп, то согласился с Иваном Павловичем и не сомневаюсь, что с помощью его советов и советов, которые дали его помощники, еще поживу так, чтобы не обременять близких. Все оказалось довольно просто, надо пить побольше воды, с солью, перекисью водорода, делать упражнения, обливаться теплой, холодной водой и т. д. А сколько тепла я получил здесь от сотрудников центра, нет слов это передать. Так что еще раз выражаю Всем свою благодарность и желаю, чтобы Ваш Центр превратился в Народную больницу. Теперь я знаю, где я всегда получу любой совет.

Благодарев Г. С., Москва

Несмотря на то что жизнь человечества исчисляется миллионами лет, в обозримом прошлом, да и сейчас, людей интересуют причины возникновения старости и, как следствие, наступающая после нее смерть. К каким только ухищрениям — эликсирам здоровья или долголетия — ни прибегали различного рода алхимики, но вопрос оставался открытым. Сейчас практически во всем мире ведущие лаборатории также заняты поисками методов и средств против старения, привлекая для этого новейшие технологии, включая стволовые клетки, использование различных свойств воды, вмешательство в святая святых клетки — ее генетическую основу. Сейчас в США даже распространено «замораживание» неизлечимых больных (разумеется, с их согласия и за большие деньги), которых должны будут оживить, когда медицина найдет универсальное средство лечения заболеваний: безнадежных больных замораживают — и помещают до «лучших» времен в морозильник вниз головой. Россия также не отстает в развитии такого нового научного движения, как крионика, которой занимаются трансгуманисты, верящие в бессмертие. Уже создано Российское трансгуманистическое движение и межрегиональная общественная организация «За увеличение продолжительности жизни». Так, в Москве создан Научный центр крионики, в котором замораживают безнадежных больных, также, конечно, с их согласия. Один из таких трансгуманистов Анатолий Потапов на вопрос, как скажется замораживание на памяти и жизни пациентов после их размораживания, так как через 50-100 лет уже не будет с ними никого рядом из их окружения, ответил: «Мы пошли дальше американцев, ибо записываем наиболее значительные события, чтобы потом этот человек воскресил в памяти все, что с ним было и произошло». На вопрос, насколько опасна такая заморозка, он сказал, что это обычный