Annotation

О смелости жестокости и драматизме жизни.

Кабаков Владимир Дмитриевич

Кабаков Владимир Дмитриевич

Жестокие истории. Сборник рассказов и повестей

Рэкет

Эпиграф: Исход. Гл.2. ст.11-12. "Спустя много времени, когда Моисей вырос, случилось, что он вышел к братьям своим, сынам израилевым, и увидел тяжкие работы их; и увидел, что Египтянин бьет одного Еврея из братьев его. Посмотревши туда и сюда, и видя, что нет никого, убил Египтянина и скрыл его в пески".

Они подошли к ангару втроем, потоптались перед металлическими, закрытыми изнутри воротами - казалось, что они вынюхивали что, как и где.

Затем постояли, покурили на площадке перед входом, посматривая на автомашины ожидающие своей очереди на ремонт, поплевали смачно себе под ноги и вокруг, потом побросали окурки туда же заматерились и гурьбой, стуча каблуками, поднялись в вагончик...

Игорь сидел за столом приема заказов и писал какие-то накладные: во множестве вариантов необходимо было в бумагах отразить деятельность "Дороги", и все это для контроля, для внезапной ревизии, которые так любили устраивать Ревизионные управления всех уровней: районных, городских, областных...

Трое вошедших не скрывая своей агрессивности шумели, толкались, двери за ними жалобно взвизгнули и оглушительно хлопнули.

Один из них, тот, что повыше, не спрашивая разрешения закурил "Беломор" и когда демонстративно разинув рот выдохнул дым в лицо Игорю, то во рту его, сочно блеснули золотые коронки.

После этого "Красавчик", как обозначил его Игорь про себя, осклабился и наклонившись над столом, придвинулся почти вплотную и вполголоса, с вызовом произнес: - Слышь, земляк! А мы к тебе!

Потом оперся двумя руками о стол и добавил: - По делу...

Двое его приятелей визгливо хохотнули, окружили стол, хватали бумаги, читали, потом бросали на пол...

Игорь испугался и обозлился.

Он напрягшись смотрел на нахалов, но ничего не мог и не хотел предпринимать, и уже знал, что тут просто мордобоем не закончится, а ведь у него в столе лежало несколько тысяч выручки...

- Что вам нужно? - выдавил он дрогнувшим голосом.

- А мы, землячок, хотим свою машинку отремонтировать, - можно это или нет? - хихикая процедил высокий и уставился на Игоря красивыми, злыми глазами наглеца и хама, в упор. Игорь, словно кролик на удава смотрел в эти глаза и в душе, уже поднимался горячей волной гнев - как можно, вот так, нагло и противно нарываться на "край", на ответ, который может быть страшен, как для отвечающего, так и для вопрошающих?

Но пока, он держался, казался беспомощным и беззащитным.

Ему надо было скрепиться и не отвечая на оскорбления, копить злобу и ждать мгновения уравнения условий. И надеяться при этом, что всё может обойтись миром или только словесными оскорблениями...

Во дворе, на въезде в кооператив, на повороте, скрипнула резиной очередная легковушка. Потом было слышно, как она остановилась и хлопнули дверцы...

Трое переглянулись, а в Игоре всколыхнулось чувство надежды и облегчения: - Может быть еще пронесет?

- Слушай, земляк, - торопясь заговорил Красавчик, - ты не хотел бы нам занять на ремонт несколько кусков?

Послышались шаги за дверью, заскрипело деревянное крыльцо под ногами приехавших - они поднимались в вагончик.

- Подумай хорошенько, старичок, копать-колотить", - глаза бандита еще раз злобно сверкнули, он сделал жест - уходим и все трое, чуть не свалив с крылечка входящих, топоча ногами вывалились на улицу.

Игорь перевел дух, достал платок, промокнул им вспотевший лоб и привычно автоматически произнес: - Я вас слушаю...

...Гандон быстро навел справки. Фишман Игорь Яковлевич, председатель кооператива "Дорога". Адрес: ул. маршала Жукова, 7, кв. 6...

...Решили идти втроем. Гандона, Жан оставил на улице, на "шухере", а сам с Барыгой поднялся на второй этаж...

Они шли молча, детали уже были обговорены - если менты нагрянут по звонку соседей, то Гандон свистнет.

Подъезд к дому был долгий, и потому, Жан надеялся, что успеют смотаться.

Но вообще-то он не сомневался, что стоит им появиться на пороге, и этот "жидик" расколется и выложит все, что имеет...

Барыга, как всегда, был невозмутим, чуть пьян и в обычном своем спортивном костюме.

...Время подходило к одиннадцати вечера, поздние летние сумерки опустились на город, зажглись огни в домах, но кое-где уже легли спать и потому, светлые окна перемежевались с темными.

Гандон, с улицы смотрел на окна второго этажа и пытался представить себе, что там делают сейчас: ужинают, смотрят "Рабыню Изауру", спят на двуспальной супружеской кровати в перинах или занимаются любовью. От этой мысли он осклабился и хихикнул вслух, представив "терпилу" в постели, с тонкими волосатыми ножками и мягким брюшком поверх "семейных" трусов...

Жан и Барыга громко шагая поднялись по крутой, узкой бетонной лестнице на второй этаж, остановились перед дверью с номером шесть и Жан нажал на кнопку звонка.

Звонил он уверенно, долго и нагло...

...Игорь собирался спать.

Весь вечер он сидел в гостиной и считал что-то на электронном счетчике, потом записывал цифры появлявшиеся на экранчике прибора и снова нажимал кнопки с цифрами и знаками действий.

За стеной, в спальне, Света долго смотрела какую-то многосерийную телевизионную мелодраму - оттуда изредка доносился мужественный голос из телевизора.

Дети тоже уже легли: трехлетний Яшка спал в своей кроватке лицом вниз и попой, прикрытой одеялом, вверх. И родители, и родственники смеялись над Яшей, которому почему-то было удобно спать стоя на коленках и спустив лицо щекой на подушку.

Он был очень спокойным ребёнком и когда на часах стрелки показывали девять часов вечера, он засовывал два пальца в рот и уже посапывая в предвкушении крепкого сна, направлялся к своей кроватке, залезал в неё и засыпал через несколько минут.

Какой-то биологический механизм, отсчитывающий время сна и бодрствования включался в нём и малыш, без обычных для его