рисунок по меловым линиям.
Маг никогда не думал, что первая же, самая простая часть замысла окажется такой сложной. Не просто произнести слова — а открыть врата: в себе, внутри, и по капле цедить оттуда чары. И если это первый шаг — чем же тогда обернется следующий?
Отступать было поздно. Он воззвал к Царствам и произнес имена. Неверное движение, и дрожащая за кругом мощь разорвет его в клочья.
Медленно, стараясь не повредить рисунок, Хирам вытянулся на полу. Повозился, принимая удобную позу. Уставился на огонек светильника. Словно чувствуя разлитую в воздухе силу, тот дрожал и приплясывал на кончике фитиля. Хираму казалось, комната наполнилась запахом благовоний. Обещаешь?.. Он хотел ответить, но уже скользил в транс, и слова застревали в горле. Мир уплывал от него, только огонек в конце длинного темного туннеля все танцевал, танцевал, танцевал…
«Изнанка видится тебе такой, какой ты хочешь ее увидеть», — говорил наставник, и Хирам, тогда почти ребенок, вслушивался в каждое слово. Можно ли было слушать иначе? Духи. Изнанка. Через эти слова пролегает рубеж меж магами и простыми смертными. С тех пор Хирам успел стать чародеем, обзавелся собственными учениками и побывал здесь дюжину раз — но каждый поход оставлял его в недоумении: «Неужели я хочу видеть это?» Вокруг простерлась Гиллу Тхан — словно полотнища из газовой ткани. Город призраков. Купола храмов и крыши бань, арки дворца и базарные навесы колыхались на невидимом ветру. Луна стала бледнее и… тоньше. Точно затершийся медяк. И, конечно, шепот. Движение силы. Кто видит краски, кто чувствует запахи… Хирам слышал неумолчный шепот, который преследовал его повсюду. «Не отвлекайся, — напомнил себе чародей. — Ты пришел за Кассимой». Чтобы покинуть дом, не нужно было петлять залами и коридорами. Здесь, на Изнанке, Хирам прошел сквозь стену и сразу очутился в саду — таком же сером и призрачном, как зал до него. Не глядя по сторонам, маг брел сквозь тени деревьев, тени стен, отпечатки мыслей и страстей. Сила шептала или, верней, нашептывала: не то грозясь, а не то увлекая его за собой. Маг не выбирал дороги и не боялся заплутать. С Изнанки можно не вернуться, но не найти пути назад нельзя. Наставник говорил, что в этом мире тропы ищут смертных, а не наоборот. Другое дело, что даже здесь бывают встречные и попутчики. Поначалу Хирам не обратил внимания на тень, что не спешила убраться с пути. Он вознамерился пройти мимо, но тень заступила дорогу. Слишком четкая, слишком человечная, чтобы быть отражением. Маг? — успел подумать Хирам. Нет, вряд ли. Изнанка опасна, здесь каждый думает только о себе. «Кого-то ищешь?» — слова звучали в сознании, как будто рябь по мыслям. «Ищу, но не тебя». «Конечно, куда мне. Мне-то, дряхлому старику…» Там, в другом мире, это был смешок. Здесь он звучал безлико и бледно. Но чародею сделалось не по себе. Дух? Изнанку населяют тысячи, мириады духов, но большая часть подобна животным. А маги на Изнанке не бывают такими… тусклыми. Точно выпитыми до дна. «Я бы сказал, мертвому старику, — продолжило существо. — Но она тоже мертва. Ты ведь за ней пришел, так?» Хирам отступил на шаг. Как торговец, что угодил на безлюдном тракте в переплет — так и он искал спасения. И так же тщетно. По ту сторону были окраины. Отражения заборов и глухих, обмазанных глиной стен. «Кто ты?» «Я говорю — старик. Просто мертвый старик…» Удивительно, как лишенное всего человеческого существо смеется. «Я понял, что мертвый. Кто ты?» …обмазанные глиной стены, улица, словно полоска пыльной ткани — и люди. Боги, целый муравейник нищих и обездоленных! Но они там, а он тут, он может делать что взбредет в голову, а они даже не увидят мага. А если б и видели… развернись колдовская схватка в трущобах, чернь бежала бы без оглядки. «Не узнаешь? — смешинка стала колкой, злой. — А я-то надеялся на теплую встречу». Ш-ш-шавка, ш-ш-шакал, шептали потоки силы. Хирам вздрогнул. «Никогда не говори с духами», — наставлял его учитель, и маг подался к одному из потоков, зачерпнул силу. Дорога дрогнула под ногами. И без того колышущиеся стены зашатались пуще прежнего, вал силы прокатился по улице и стих вдали. Серая фигура все так же стояла у мага на пути. «Ты стал нетерпелив, — сказал дух. — Я не любил церемонных приветствий, но если хочешь… Достойный Зере́б, ученик Тисса́ра, о достойный Хирам, ученик Зереба». Хираму показалось, что тень поклонилась. Показалось даже, что стена силы, которую он бросил в духа, возвращается обратно. Земля вновь дрогнула, сквозь призрачные стены проглянула бесцветная бездна — настоящий облик этого мира. «Что… что ты хочешь? Остановить?» «Остановить… да, пожалуй. Я не стану хватать тебя за руки, но отговорить попробую. Я ведь ждал, что ты придешь. И, как видишь, не ошибся». «Ждал? Все эти годы?» «Мальчик, что такое несколько лет? — Хирама передернуло от позабытого обращения. — Я совершил ошибку, недоглядел. А когда увидел, что ты не дал ей умереть… только глупец не понял бы, что ты за ней придешь. Рано или поздно. Когда научишься». «Что, что ты можешь мне сказать? — теперь, когда маг узнал наставника, страх прошел. Облегчение было таким острым, что будь у него тело, Хирам бы рассмеялся. — Проклянешь меня? Назовешь извратителем сути?» «Нет, просто хочу предостеречь». Даже шепот силы — и тот изменился. Слуш-шай, слуш-шай, шептала она. «Этот мир меняет смертных, — между тем, говорил наставник. — Здесь нет городов, нет рек… только сила. Отсюда ты черпаешь ее для чар. Еще здесь нет людей. Только духи. Духи того, что там было бы реками и горами. Духи, которые пожирают других духов и охотятся на таких, как ты. Скитальцев. Здесь нет места памяти, любви или что ты там еще придумал. Только сила и больше ничего». Слуш-шай, слуш-шай… Хирам пытался не замечать шепот, пробовал вспомнить аромат благовоний — но здесь, на Изнанке, нет запахов. «Ты не дал ей по-настоящему умереть. Привязал к месту. Она блуждает среди духов: у нее нет разума, нет другой жизни, кроме силы. Она купается в ее потоках, питается силой. Или, может, она стала хищником… я не знаю. Но могу сказать точно — она не вспомнит тебя». «Ты меня помнишь». «Я маг», — коротко ответил призрак. «Был магом». «Был, — согласился наставник. — А она была служанкой. Доброй и преданной, да. Но этого мало». «Она вспомнит, когда я ее верну», — ответил Хирам. «Может быть. Да, память может пробудиться. Но, пойми, она не станет человеком. Она будет выглядеть, как человек, вести себя, как человек… Она будет очень хорошо притворяться. Но внутри останется духом. Для нее не
«Изнанка видится тебе такой, какой ты хочешь ее увидеть», — говорил наставник, и Хирам, тогда почти ребенок, вслушивался в каждое слово. Можно ли было слушать иначе? Духи. Изнанка. Через эти слова пролегает рубеж меж магами и простыми смертными. С тех пор Хирам успел стать чародеем, обзавелся собственными учениками и побывал здесь дюжину раз — но каждый поход оставлял его в недоумении: «Неужели я хочу видеть это?» Вокруг простерлась Гиллу Тхан — словно полотнища из газовой ткани. Город призраков. Купола храмов и крыши бань, арки дворца и базарные навесы колыхались на невидимом ветру. Луна стала бледнее и… тоньше. Точно затершийся медяк. И, конечно, шепот. Движение силы. Кто видит краски, кто чувствует запахи… Хирам слышал неумолчный шепот, который преследовал его повсюду. «Не отвлекайся, — напомнил себе чародей. — Ты пришел за Кассимой». Чтобы покинуть дом, не нужно было петлять залами и коридорами. Здесь, на Изнанке, Хирам прошел сквозь стену и сразу очутился в саду — таком же сером и призрачном, как зал до него. Не глядя по сторонам, маг брел сквозь тени деревьев, тени стен, отпечатки мыслей и страстей. Сила шептала или, верней, нашептывала: не то грозясь, а не то увлекая его за собой. Маг не выбирал дороги и не боялся заплутать. С Изнанки можно не вернуться, но не найти пути назад нельзя. Наставник говорил, что в этом мире тропы ищут смертных, а не наоборот. Другое дело, что даже здесь бывают встречные и попутчики. Поначалу Хирам не обратил внимания на тень, что не спешила убраться с пути. Он вознамерился пройти мимо, но тень заступила дорогу. Слишком четкая, слишком человечная, чтобы быть отражением. Маг? — успел подумать Хирам. Нет, вряд ли. Изнанка опасна, здесь каждый думает только о себе. «Кого-то ищешь?» — слова звучали в сознании, как будто рябь по мыслям. «Ищу, но не тебя». «Конечно, куда мне. Мне-то, дряхлому старику…» Там, в другом мире, это был смешок. Здесь он звучал безлико и бледно. Но чародею сделалось не по себе. Дух? Изнанку населяют тысячи, мириады духов, но большая часть подобна животным. А маги на Изнанке не бывают такими… тусклыми. Точно выпитыми до дна. «Я бы сказал, мертвому старику, — продолжило существо. — Но она тоже мертва. Ты ведь за ней пришел, так?» Хирам отступил на шаг. Как торговец, что угодил на безлюдном тракте в переплет — так и он искал спасения. И так же тщетно. По ту сторону были окраины. Отражения заборов и глухих, обмазанных глиной стен. «Кто ты?» «Я говорю — старик. Просто мертвый старик…» Удивительно, как лишенное всего человеческого существо смеется. «Я понял, что мертвый. Кто ты?» …обмазанные глиной стены, улица, словно полоска пыльной ткани — и люди. Боги, целый муравейник нищих и обездоленных! Но они там, а он тут, он может делать что взбредет в голову, а они даже не увидят мага. А если б и видели… развернись колдовская схватка в трущобах, чернь бежала бы без оглядки. «Не узнаешь? — смешинка стала колкой, злой. — А я-то надеялся на теплую встречу». Ш-ш-шавка, ш-ш-шакал, шептали потоки силы. Хирам вздрогнул. «Никогда не говори с духами», — наставлял его учитель, и маг подался к одному из потоков, зачерпнул силу. Дорога дрогнула под ногами. И без того колышущиеся стены зашатались пуще прежнего, вал силы прокатился по улице и стих вдали. Серая фигура все так же стояла у мага на пути. «Ты стал нетерпелив, — сказал дух. — Я не любил церемонных приветствий, но если хочешь… Достойный Зере́б, ученик Тисса́ра, о достойный Хирам, ученик Зереба». Хираму показалось, что тень поклонилась. Показалось даже, что стена силы, которую он бросил в духа, возвращается обратно. Земля вновь дрогнула, сквозь призрачные стены проглянула бесцветная бездна — настоящий облик этого мира. «Что… что ты хочешь? Остановить?» «Остановить… да, пожалуй. Я не стану хватать тебя за руки, но отговорить попробую. Я ведь ждал, что ты придешь. И, как видишь, не ошибся». «Ждал? Все эти годы?» «Мальчик, что такое несколько лет? — Хирама передернуло от позабытого обращения. — Я совершил ошибку, недоглядел. А когда увидел, что ты не дал ей умереть… только глупец не понял бы, что ты за ней придешь. Рано или поздно. Когда научишься». «Что, что ты можешь мне сказать? — теперь, когда маг узнал наставника, страх прошел. Облегчение было таким острым, что будь у него тело, Хирам бы рассмеялся. — Проклянешь меня? Назовешь извратителем сути?» «Нет, просто хочу предостеречь». Даже шепот силы — и тот изменился. Слуш-шай, слуш-шай, шептала она. «Этот мир меняет смертных, — между тем, говорил наставник. — Здесь нет городов, нет рек… только сила. Отсюда ты черпаешь ее для чар. Еще здесь нет людей. Только духи. Духи того, что там было бы реками и горами. Духи, которые пожирают других духов и охотятся на таких, как ты. Скитальцев. Здесь нет места памяти, любви или что ты там еще придумал. Только сила и больше ничего». Слуш-шай, слуш-шай… Хирам пытался не замечать шепот, пробовал вспомнить аромат благовоний — но здесь, на Изнанке, нет запахов. «Ты не дал ей по-настоящему умереть. Привязал к месту. Она блуждает среди духов: у нее нет разума, нет другой жизни, кроме силы. Она купается в ее потоках, питается силой. Или, может, она стала хищником… я не знаю. Но могу сказать точно — она не вспомнит тебя». «Ты меня помнишь». «Я маг», — коротко ответил призрак. «Был магом». «Был, — согласился наставник. — А она была служанкой. Доброй и преданной, да. Но этого мало». «Она вспомнит, когда я ее верну», — ответил Хирам. «Может быть. Да, память может пробудиться. Но, пойми, она не станет человеком. Она будет выглядеть, как человек, вести себя, как человек… Она будет очень хорошо притворяться. Но внутри останется духом. Для нее не