Федорцов Игорь Владимирович
Черная нить горизонта.

Часть вторая. Добыча.

1.

Человек поскользнулся и едва устоял на ногах. Факел заметался по темноте, разбрасывая искры.

− Вот дерьмо!

− ...мо! ...мо!...мо! - раскатилось по гротам, лазам и ходам катакомб.

− Томаш, смотри куда прешься! - зашипели на растяпу, стараясь не вызвать эхо. Напрасные старания. Темнота с удовольствием повторяла любой звук. Даже легкий шепот. Рада радешенька! Соскучилась-стосковалась по человеческому голосу. К чему бы только такая радость?

− Скользко! Лужа тут, − оправдывался Томаш. - О?! Гляди-гляди! След человека! Ребенка?! Важа! Важааааа!

− ....а! ....а! ...а! - ликовала темнота.

− Да не ори, пустоголовый!

− ...ый! ...ый! ...ый! - хором откликались черные своды, звенели стены в натеках, скалилась капь*, мерцал мох-схистостег*.

Важа Землеройка не обращал внимания на оживление среди ходоков. Он поднял свой факел выше, осветить побольше места.

− Как думаешь что это? - спросил он стоящего рядом.

Дрожащий свет выхватил из темноты илистый берег подземного ручья. Тонкий блик скользнул по длинной рыбьей спине.

− Это-то? Слепонь паскудный.

− Глаза разуй! Под ноги смотри.

Ходок нагнулся. Удивленно хмыкнул, подцепил на два пальца прибрежной грязи. Растер.

− Зола с углем.

− Откуда здесь зола? А, Яфер?

− Жгли чего.

− Что здесь жечь? - Важа прошел на пару шагов по течению ручья. Берег в точках прогоревших угольков. Потянулся осветить противоположный берег − как там?

Ручей в шесть локтей ширины, но видно плохо. Важа едва не оступился в воду. Гладь потока прорвалась костистыми плавниками слепоней. Свет беспокоил рыб и притягивал.

− А я почем знаю, − Яфер задрал свой факел и повел туда-сюда. Потолочный свод не увидишь, темно.

− И я не знаю. Только золы и углей быть здесь не должно. Неоткуда им тут взяться.

− А с собой принести? - вмешался в разговор третий. Свет матово играл на пряжках, навершие меча и доспехе говорившего.

− Пуп не треснет, дрова в такую даль тащить? - съязвил Яфер.

− А все-таки?

− Глянуть надо, − уверенно заявил Важа. - Яфер, ты со мной? Пройдемся вверх.

− Шен, мы отклоняемся от карты, − предупредил вооруженный. - Тут опасно.

− Тут везде опасно. И где стоишь и куда идешь, и куда заявишься тоже, − не принял во внимание предупреждения Важа. - Не было бы опасно, один бы шел, насвистывая. А глянуть необходимо. Так что Лерру или жди, или давай с нами.

− Можно и глянуть, − поддержал Яфер товарища. Слышно, неубедителен в слове. Нет у ходока охоты лезть в темноту. Катакомбы они любопытных не сильно жалуют. - Не мандражи стрибон, мы тудыть и обратно.

− Ты и ты, − вытолкнул Лерру мечников. - Следом. Не отставать.

− Важа! Важа! - не унимался Томаш. - Ты глянь! След человеческий! Маленький! Ребячий!

− Вернусь, гляну, − пообещал Важа. Не отстанет, ведь, остолопина! Будет надрывать глотку. Чисто дите. Тому тоже, забаву не подсунешь, не уймется. - Карауль след. И не голоси. Не ровен час жевальщики услышат.

Сработало. Заткнулся. Только дураки и салаги бояться жевальщиков. Тех кого надо бояться, лучше лишний раз не упоминать. Даже в мыслях.

Мечники сбросив на землю кожаные панарии, налегке двинулись за Важей и Яфером. Лерру хоть и не доволен своевольством проводника, однако, разумеет кто тут главный. Уже три раза им жизни спасал. Первый − согнал с облюбованного места для привала, а ночью (ночью? в катакомбах каждую минуту ночь!) оползень накрыл стоянку. Второй − разглядел норы, каких-то тварей и погнал всех пинками и матюгами прочь. Четверть часа наверно бегом бежали. Он тех норушек блохами обозвал. Сказывал, человека до высохшего лимона заедают, а он и не чухнется. Третий совсем непонятный. Воздух кислым сделался*. В сон потянуло, все как пьяные. Не ходок, так и передохли бы с того кислячего воздуха.

Важа шел не торопясь, внимательно рассматривая бережок, делал каждый шаг осмысленно. Куда ногу поставить, где перепрыгнуть. В воду не лез. Стоило свету коснуться черной поверхности, высовывались головы и горбы слепоней. Широкомордые рыбины щелкали зубами. Чисто собаки в цепи заматеревшие!

Фантомная боль отдалась в левой кисти, напомнив ходоку, как он лишился двух пальцев. Молодой был, любопытный...

− Не убывает, − показал Яфер на участок берега сплошь покрытого углями.

− Значит, верно, идем, − удовлетворенно щурился Важа.

Темнота дело такое... Упустишь что, потом не выглядишь.

Со стороны шествие Важи, Яфера и сопровождения, смотрелось диковинно и жутко. Два факела плясали в темени немыслимый танец. То врозь взлетали кверху, то вместе падали к земле. Расходились, сходились, очерчивал полукружье. Дрыгающийся свет выхватывал из темноты лица, ноги, тулова и всякий раз разные, ходоков и мечников. Могло показаться движется многорукое, многоглавое, многоликое чудище.

Сколько-то пройдя, десять или пятнадцать шагов, Важа останавливался прислушаться. Слух в катакомбах беда и выручка. В катакомбах он чуть ли не важнее зрения. Как вот усмотреть в темноте слизня? Никак. Мокрость и мокрость. Как и по всюду. А пискнет падлючья тварина, и выдаст себя! Или крыланы, сагморги по-карийски? Различи их под сводами среди теней и чернот! Только по цыканью узнаешь, остережешься. Коли не поздно будет.

Свернули от основного русла. Крохотный поток нес угольки и золу, откуда-то из соседних каверн. Важа помялся, но не отказался от затеи. Если уж начались чудеса и загадки, сторожись. За разгадки жизнями расчет пойдет. Храни Создатель!

Ручей вывел к залу с узким входом. Лезть, только измазаться. Важа, не задумываясь, нырнул в проход. Взялся − доделывай. Пока пролазил, сердчишко пару раз дернулось. Страшновато. Кто его знает, что за пакость местечко себе здесь пригрела. Важа ругнул себя. Надо было вначале посветить. Опять же, не угадаешь. Одни твари света бояться бегут, другим он, что медовый пряник, не отстанут, пока не прибьешь (если сможешь!) или не погасишь огонь.

Зал оказался пустым. Череп пса-шайра рассыпался, стоило шевельнуть. Потревоженная многоножка спряталась в расщелину. Ручей вел дальше, за нагромождение известковых игл нижней капи. Важа поднял факел. Торопись, да осмотрись!

− Не упадут? - спросил Яфер, тоже разглядывая свисающие с потолка тяжелые белые сосульки.

− Упадут, узнаем, − ответил Важа обычной для таких случаев поговоркой и подтолкнул - смотри!

На небольшой плите причудливый известковый наплыв ловит падающие капли. Наплыв не велик и потому можно разобрать знак − скрученный пук стрел.

− Деньги под ногами валяются! А! - вздохнул Яфер. - Сковырнем, по скорому.

− Не получится, − почесал заросшую бороду Важа. - Зря что ли над башкой такие гроздья.

Помощник картинно вздохнул.