— Это платье в окне — подумай о том, как Кавиллу пришлось сначала придумывать дизайн, затем делать точные измерения, которые соответствовали бы изображению в голове, далее найти подходящего поставщика, чтобы получить идеальный красный бархат и черное кружево. Подумай, откуда появился этот бархат и кружево — бархат из порта в Меа, кружево из Мелисанды, нить, которая держит все это вместе от прядильщика в Фенхарру. Подумай о том, откуда привезли краски для красного и черного, подумай обо всех людях и местах, которые приложи руку к этому платью, вместе. Это похоже на карту континента, и каждая ее часть рассказывает историю, и… — Селена замолчала и фыркнула. — Ну, карта и история не в тему, хотя это тоже чертовски интересно.
Нехемия тихонько усмехнулась.
— Кажется, я начинаю понимать. Хотя я думаю, что тебе тоже нравится выглядеть лучше всех, дорогая подруга.
Селена рассмеялась.
— Жаль, что я не смогу это отрицать.
Нехемия ухмыльнулась.
— Не беспокойся. Это то, почему ты мне нравишься.
Сердце Селены сжалось, и ее улыбка стала еще шире.
Через мгновение Кавилл и Марта вернулись, и Марта открыла для принцессы раздевалку, чтобы примерить синее бальное платье. Вытаскивание Нехемии из ее одежды и одевание в это образцовое платье займет несколько минут, поэтому Селена решила просмотреть выбор одежды в магазине.
Лавандовая матния, отделаная белым кружевом зацепила ее глаза, и она остановилась, чтобы потрогать шелк.
— Такой великолепный цвет, — пробормотала она больше себе, чем Кавиллу, но он остановился в шаге позади нее.
— Это подошло бы к цвету вашей кожи, — заметил он, поднимая рукав длиной три четверти. — Я могу сделать рукава длинными, если пожелаете.
Она поймала его взгляд на руки — в частности, рубцы вокруг запястий и предплечий из кандалов к Эндовьере.
В замке ей больше не нужно было притворяться придворной дамой, и, конечно, она не стыдилась ни одного из своих шрамов, но … они привлекали внимание. И вопросы. Рукава и высокие спины обычно скрывали большинство повреждений Эндовьера, и десять лет тренировок, как асассина, помогали избежать этих вопросов. Или жалостливых взглядов.
— Я подумаю об этом, — сказала она и двинулась к красному бархатному платью на витрине.
Она знала, Кавилл достаточно хорошо понял, и он не будет спрашивать о шрамах, не смотря на его подозрения. Ей всегда было интересно, что бы было, если бы он знал кто и что она на самом деле — удивлялся ли он ее отношениям с рыжеволосым человеком, который некогда сопровождал ее здесь, ценил, как зеницу ока, свою самую талантливую подопечную. Но Аробинн больше не был частью ее жизни, и когда она впервые пришла сюда, будучи назначенной Королевской Защитницей, Кавилл не спрашивал про него. Не спрашивал также, где она была. Это было то, почему она решила привести к нему Нехемию, не только из-за красивых нарядов. Кавилл не сплетничал и не любопытствовал.
Но попытался он им помешать увидеть рабыню ради Нехемии или ради нее? Она не хотела знать.
Нехемия вышла из примерочной уже морщась, но Селена просияла. Даже Кавилл высказал свое одобрение.
— Ну, будь я проклята, — сказала Селена, положив руку на бедро и попросив Нехемию повернуться. — Если ты это не купишь, я никода тебе не этого не прощу.
— Оно… другое, — сказала Нехемия на общем языке, снова обращаясь к Селене. — Может что-то более тонкое…
— Ерунда, — отрезала Селена, пробираясь через Марту, чтобы самостоятельно привести платье в порядок. — Ты наденешь его на следующий королевский бал и заставишь мужчин вокруг себя забыть, как дышать. — она бросила осмысленный взгляд на грудь Нехемии. — И ты не посмеешь покрыть их шалью.
Нехемия рассмеялась, перейдя на эйлуэйский:
— Я бы не посмела нарушить твоего прямого приказа.
Селена усмехнулась и ответила на общем языке.
— Отлично. Тогда мы возмем одно из этих, — она повернулась к Кавиллу и Марте, которые тихо стояли в нескольких шагах, записывая измерительные пометки в блакноте Кавилла. — Есть какие-то мысли по поводу украшений, которые бы подошли сюда?
Кавилл открыл было рот, но Нехемия отрезала на эйлуэйском:
— У меня есть украшения из Эйлуэ.
— Не думаю, что они подойдут.
Нехемия выпрямилась, все еще говоря на эйлуэйском:
— Я хочу, чтобы хоть какая-то часть меня все еще напоминала людям, откуда я родом.
Их глаза встретились, и на мгновение Селена подумала о том, как ночью Нехемия вошла в ее комнату, узнав о резне пятисот повстанцев Эйлуэ. Как принцесса плакала по своим людям, из-за их беспомощности, их порабощенного мира.
Именно за этот мир сражалась Нехемия — вот почему Неемия покупала эти платья и играла роль доверенного лица королевы.
Возможно, Нехемия подумала о том же, потому что принцесса глубоко вздохнула и сказала:
— Быть может, ты права, Элентия.
Селена не думала, что Кавилл или Марта заметили имя, которое принцесса ей дала, но все же она взглянула на них. Теперь они просто смотрели, вежливые, но приятные лица. Желая принести ювелирные украшения и аксессуары в любой момент. Нехемия повернулась к ним и сказала в своем совершенном ложном акценте:
— Покажите мне свои украшения.
И именно так они прошли через еще одну презентацию ожерелий, сережек и браслетов, а затем перчаток и брошек и украшений для волос. И когда они решили что лучше, Нехемию измерили и прикалывали булавками еще немного, а затем одели в следующее платье. И следующее, и следующее.
Часы показывали четыре к тому времени, когда они решили все с платьями, драгоценностями и аксессуарами, которые Нехемия купила. Марта уже давно вынесла чаю для стражи Нехемии на улице. Она вернулась, выглядя немного бледной и потрясенной, но, по крайней мере, чашки были пусты. Стражники Нехемии не были болтливыми — и не были смертельными.
Нехемия наполняла свой рот печеньем, когда Селена снова прошлась по магазину, получив платья. Она уже заказала сиреневое и кружевное платье, а так как у Кавилла были самые ее последние мерки, она не потрудилась померить его, за исключением того, что прикладывала его к телу, чтобы убедиться, что ей действительно нравиться цвет и ткань.
Она остановилась перед красным бархатным платьем на витрине, провела пальцем по юбкам. Не