Лаконии был краток. Пространство между кольцами практически вызывало клаустрофобию в сравнении с необъятностью настоящего, открытого вакуума. И тьма, беззвездная, только усиливала это чувство. Физические зонды показывали, что с другой стороны колец нет никакого пространства вовсе. Так что чем бы ни был пузырь, в котором они находились, он заключался не в конечных границах, а в чем-то более обширном, бездонном, чего он и представить себе не мог. Да и не нуждался в этом.
Врата Лаконии стали ближе, больше, горстка звезд горела ярко и ясно на той стороне, все разрастаясь по мере их приближения. Реактивные шлейфы авангарда флота засияли ярче, когда они прошли врата. Здесь должны быть новые созвездия. Галактика под другим углом, и совершенно новые небеса.
— Приближение к кольцу, сэр, — сказала Келлер из навигационного управления. — Проход через три. Два…
Келлер рассыпалась. Нет, то есть не так. Келлер осталась там же, где и была, сидела, где и сидела. Но сейчас она была облаком. И все они были облаками. Совтер поднял руки. Он прекрасно видел их: папиллярные узоры на кончиках пальцев, пространство между молекулами, а под ними — поток своего кровообращения. Он мог видеть молекулы воздуха — водород, кислород, углекислота, все они бешено колотились друг о друга, затуманивая еще более глубокое пространство между ними. Вакуум, который пронизывал все это.
«У меня инсульт, — подумал он, а затем: — Нет. Что-то здесь не так».
— Гаси привод! — заорал он. — Разворачиваемся! — и волны звука от его слов расширяющейся сферой полетели сквозь видимый, но невидимый воздух, отскакивая от стен, дрожа там, где они пересекались с криками страха и воем сирены. Это было прекрасно. Облако, которым стала мистер Келлер, пошевелило руками, и чудом не провалилось сквозь необъятную пустоту ее панели управления.
Он увидел звук, идущий в потоке молекул, прежде чем он достиг его, и он услышал слова.
— Что происходит? Что случилось?
Он не мог видеть изображение на экранах, чтобы узнать, были ли там звезды. Всё, что он мог почувствовать, это атомы и фотоны самой вещи, а не то что они составляли. Кто-то закричал. Затем кто-то другой.
Он повернулся и увидел, как что-то движется. Не другое облако, подобное ему или другим, но что-то ещё, не такое, как материя. Что-то твердое, но скрытое пустотой материала, как форма в тумане. Многие формы, ни светлые, ни темные, но какие-то другие, какая-то третья сторона этой монеты, проходящая через промежутки между пространствами. Стремящаяся к ним. К нему.
Совтер не заметил, как умер.
2015 г.
2015 г.