Этот мир, где люди только делают вид, будто им живется чудесно, мир вульгарной наживы и нелепых правил поведения, мир, паутиной склеивший крылья бабочки-мечты, стал для меня слишком тяжелым, давящим. Я едва живу в нем, и даже дышать мне становится все труднее. Сердце устало, оно вот-вот остановится, и я его понимаю. Разве может человек, даже согнувшись в три погибели, выдержать столь тяжкую моральную нагрузку? Вот мы и волочим при ходьбе ноги, и каждый шаг стоит нам неимоверных усилий.

А там, на озере Кумран, все по-другому. Там я неутомим и даже находчив. Я своими руками построил настоящую парусную лодку с мачтой, научился с легкостью взбираться на крутые скалы и деревья. Я великолепно плаваю, часто хожу на охоту либо на рыбную ловлю и чувствую себя необычайно сильным, способным преодолеть любые препятствия. Это единственная моя радость. В этом мире я не старею. Больше того, моя отвага и энтузиазм крепнут буквально с каждым днем.

Постепенно я научился прилетать на озеро и днем. Когда я, к примеру, еду в трамвае, или нахожусь на службе, или в дурно пахнущем зале дешевого кинематографа и меня начинает мутить, достаточно мне нащупать в кармане круглый камень, закрыть глаза, сосредоточиться, и сразу исчезают запахи, теснота, нелепые лица соседей. И вот уже я свободен, снова в своем любимом краю.

Увы, однажды жена заметила мое странное, полуобморочное состояние. Женщины – существа впечатлительные. Она перепугалась, вызвала врача, и меня чуть не увезли в больницу. Я понял, что дневные «полеты» на озеро слишком рискованны, и снова стал путешествовать лишь по ночам. Как-то утром я открыл газету, и мне бросилась в глаза фотография Марины. Она приехала в наш город на съемки.

Выяснив, в какой гостинице она остановилась, я позвонил ей.

– А, это ты? – Я сразу узнал ее по голосу. – Прости, милый, но у меня нет ни одной свободной минуты. Спешу на прием.

– Вот как!

– Да, там будут журналисты, фоторепортеры. Ничего не поделаешь – новый фильм. Режиссер очень талантливый человек. Настоящий интеллектуал. Представляешь себе, он даже с высшим образованием. А ты?

– У меня нет высшего образования.

– Неужели! Что же ты делаешь?

– Служу. Работаю в архиве. Это меня вполне устраивает – к счастью, почти не приходится встречаться с людьми..

– А я люблю бывать на людях. Лишь когда вокруг меня толпа поклонников, я чувствую себя живой, полной сил. Тебя это удивляет?

– Мне хотелось бы тебя повидать.

– Но у меня в самом деле нет времени. Да и зачем? Пусть все останется, как было.

– Всего на каких-нибудь полчаса, Марина. Ведь мы так давно не виделись. Хочешь, я приду к тебе и мы немного поболтаем?

– Меня ждут. Я и так опаздываю. Я должна была приехать ровно в пять.

Об этом приеме я уже знал из газет. Знал, что он состоится в роскошной гостинице на одной из центральных улиц города.

Я надел свой лучший костюм и отправился в гостиницу. Костюм был сшит еще до свадьбы, он ужасно жал мне под мышками и попахивал нафталином. Затертый в толпе гостей, я чувствовал себя прескверно.

Марина отвечала на вопросы журналистов. Рядом с ней стоял режиссер с женой. Неприятная пара: она – толстая, кургузая, в безвкусном костюме и огромных очках, он – долговязый, худой, с прыщавым невыразительным лицом. Режиссер поминутно громко хохотал, демонстрируя гнилые зубы.

Марина выглядела значительно моложе своих лет, во многом благодаря косметике. Но на меня такое обилие грима в сочетании с неестественно рыжими волосами произвело неприятное впечатление.

Она заметила меня, и между нами произошел немой разговор. Она надула щеки, давая этим понять, что я слишком толст, я в свою очередь показал на ее подмалеванные глаза и скорчил брезгливую гримасу. Потом приложил руку к щекам: это должно было обозначать, что ее щеки слишком запали, отчего резко обозначились скулы.

Она протянула мне свою морщинистую синеватую руку, которая сразу утонула в моей огромной, потной ладони.

– Ты бы хоть сел.

Я заметил неподалеку от нас троих мужчин, неотрывно смотревших в нашу сторону. Но глядели они, понятно, не на меня. Они вздыхали, переступали с ноги на ногу и не могли отвести глаз от голых, напудренных плеч Марины. Время от времени они менялись местами, неизменно сопровождая свои движения глубокими вздохами.

– Скоро меня увезут, – предупредила Марина. – Я даже не смогу поговорить с тобой. Скажи, что тебе нужно, и расстанемся.

– Ты сама все отлично знаешь.

Она протянула руку за рюмкой коньяка, отхлебнула глоток, потом закурила.

– Верно, я немного задержалась с посылкой. Но, поверь, я больше не нарушу наш уговор. И тебе вовсе незачем было приходить сюда. Ты получишь камень через несколько дней, самое позднее – через несколько недель.

Я покачал головой.

– Э-э, нет. Я устал ждать и подчиняться твоим капризам.

– А ты не мог бы оставить его мне еще на некоторое время? Ведь тебе он, собственно, не нужен.

Группка вздыхателей раздвинулась, пропустив вперед мужчину, стоявшего в центре.

– Милочка, – сладким голосом пропел он. – Милочка.

Потом он что-то сказал ей на незнакомом мне языке. Был он мал ростом – не больше метра сорока сантиметров, но с весьма внушительным животом. Pyки его были унизаны кольцами, а ноги напоминали две тонюсенькие жердочки.

– Потом, – нетерпеливо ответила Марина. – Потом.

И коротышка печально удалился, едва не касаясь пола фалдами своего фрака.

– Я жду уже год, Марина. Мне надоела вся эта канитель. Вначале все шло прекрасно, но с каждым разом сроки удлинялись. Не по моей вине. Разве ты не знаешь: сказано – сделано.

Она улыбнулась. Нежно. Призывно. Ее взгляд был полон света и ласки.

– Нравится тебе мое платье?

– Ужасное, – искренне сказал я. – Послушай, Марина, хватит валять дурака. Ты знаешь, зачем я пришел, так отдай мне камень. Сколько можно тянуть? Он мне нужен не меньше, чем тебе, пожалуй, даже больше. Так или иначе, я имею на него право.

Она не ответила и только молча тянула коктейль через соломинку. К нам подошел второй ее поклонник, весьма утонченный господин преклонного возраста.

– Надеюсь, я вам не помешал, – просюсюкал он. – Дорогая, здесь так холодно. Ты можешь простудиться. Я принесу тебе шубку.

– Хорошо, Эрнесто.

И он рысцой помчался в гардероб.

Вся эта игра стала действовать мне на нервы.

– Марина, верни мне камень. Надеюсь, ты принесла его?

– Конечно. Я всегда ношу его с собой. Но, может, ты согласишься еще немного подождать?.. Сейчас я просто не в состоянии без него обойтись. Потом я тебе его вышлю.

Подумав с минуту, я ответил:

– Нет.

Она едва не заплакала.

– Ты окажешь мне большую услугу. В