топках, чтобы проскочить утес на полных оборотах винта.

Такую быстрину любят верхогляды - крупные, отливающие серебром хищные рыбы с задранной кверху головой и высоко посаженными глазами. Обитатели китайских вод, они в большом количестве водятся и в наших дальневосточных реках.

Самое название этих рыб объясняет их повадки. Все, что появляется на поверхности реки, принадлежит верхогляду. Он схватывает даже простое птичье перо, плывущее по воде, и, только убедившись, что перо - вещь бесполезная, выталкивает его обратно.

Ловят верхогляда ранней весной и поздней осенью.

Длинную лесу без грузила, с живой или искусственной рыбкой на крючке, рыбак выбрасывает «а быстрину. Течение подхватывает ее и уносит от берега - по направлению речной струи. Рыбак еле успевает разматывать катушку, на которую намотана леса.

Стоп! - в руке, словно электрический ток, отдается рывок шелковой нити. Леса натягивается: рыба схватила насадку.

Верхогляд берет живца с налету и редко срывается. Рыбак знает это и не тратит усилий на вываживание. Он быстро сматывает катушку и подводит рыбину к берегу, принимая ее сачком.

Другое дело, если наживу проглотит полупудовый верхогляд. С ним надо повозиться, как и со всякой крупной рыбой. Рыбак то подтягивает его к берегу, то отпускает лесу, когда рыба начинает биться. Лишь после того, как верхогляд обессилел, рыбак заводит его в сачок.

Часто попадается верхогляд и в простую сетку, перевернутую раструбом кверху и привязанную веревками к длинному шесту. Рыбак закидывает эту сетку, как обыкновенный сачок, и держит ее три-четыре минуты в воде, а затем, упираясь концом шеста в берег, поднимает ее на поверхность. Получается, что он попросту черпает рыбу из реки, как из огромного садка.

Хабаровский рыболов Казарин однажды за два дня «начерпал» с утеса тысячу шестьдесят семь верхоглядов!

- Вы бы хоть рычаг какой для подъема сетки придумали, - советовали Казарину хабаровчане, собирающиеся на утес к рыбакам, как болельщики на футбольном поле. - А так все руки отмахаете.

- Иной раз можно и помахать, - отвечал он, выкидывая на берег тысячного верхогляда. - Лишь бы рыбка на каждый взмах приходилась.

Рыбаки сразу прекращают беседу, как только усиливается клев. Вот мальчишка в спецовке ученика ФЗО быстро сматывает свою катушку, подводя к берегу бьющегося верхогляда. Вот рассыпным серебром блеснул новый верхогляд в сетке Казарина. Рыба пошла - успевай поворачиваться!..

Утес пустеет с наступлением темноты. Сперва уходят «болельщики», потом один за другим оставляют насиженные места рыболовы: ночью верхогляд не ловится.

Над Амуром - тишина. Только, дробясь об утес, глухо рокочут волны да где-то далеко на зеленых островах кричит спросонья болотная цапля.

ЧЕРНЫШ-ОБОРОТЕНЬ

За нашей деревней лежат старые моховые озера. В середине зимы колхозники частенько ездят туда за рыбой. Отыскав глубокое место, разведанное еще с осени, они пробивают над ним прорубь и вычерпывают рыбу сачками. Правда, добычу они привозят не ахти какую - карася, вьюна, черныша да красноперого озерного гольяна.

В тот год, когда я приезжал из города к своим односельчанам, зима стояла суровая, мороз доходил до пятидесяти градусов, и озера промерзли насквозь. Колхозники побывали там и вернулись домой с пустыми руками:

- Вымерзла рыбка!..

Один старик даже принес мне кусок льда, в середине которого покоился вмерзший черныш.

Лед этот я положил в таз и стал рассматривать окоченевшую рыбку.

Четыре названия она имеет на Дальнем Востоке. Одни зовут ее чернышом, другие - черной рыбой, третьи - головешкой, а по-ученому зовется она даллией. Есть и еще одна, в точности такая же рыба, только по цвету не черная, а бурая, как болотный мох, и в отличие от головешки ее называют ротаном.

И черныш и ротан живут везде, где есть мох и вода. Озеро ли, болото ли - для них все равно.

На рыбной ловле они смешили меня своей непомерной жадностью. Бывало только закинешь удочку - ротан уже подлетел, и не за насадку схватился, а прямо за поплавок и потащил его на дно.

Поймать ротана или черныша - пустяшное дело. Случалось, у меня не было при себе никакой наживы. Не беда! Нашаришь в кармане кусочек газеты или выдерешь из пиджака маленький клочок ваты, смочишь его слюной, скатаешь шариком, прицепишь на крючок - и вот рыба уже трепещется на удочке. К насадке она бросается стремглав, и важно подсечь ее, пока она не разобралась в обмане и не вытолкнула изо рта совсем ненужную ей газету.

Вспоминая летнюю рыбалку, я смотрю на кусок льда, принесенный стариком-соседом. Он все уменьшается, тает. Вот уже обнажился похожий на раскрытый веер боковой плавник черныша, оттаял хвост, а вот и вся рыба освободилась из ледяного плена.

И тут начинается самое неожиданное: я вижу, как боковой плавник слегка отогнулся и опять прижался к телу. Чуть-чуть вздрогнул кончик хвоста. Едва оттаяв, черныш стал подавать признаки жизни. Я не отрываю глаз от него. Через несколько минут зашевелились оба плавника сразу, рыба повела хвостом, потом вдруг встрепенулась вся, заплескалась, разбрызгивая воду в тазу, и наконец перевернулась совсем, показав серые крапинки на боках и черную, как уголь, спину.

Способность «воскресать из мертвых» - самая удивительная особенность этой рыбы. Выбросьте живую даллию на шестидесятиградусный мороз, пусть она пролежит на дворе несколько дней, а затем снова поместите ее в воду - и рыба отойдет, постепенно возвращаясь к жизни.

- Черныш - оборотень, - говорят в нашей деревне старики о таком превращении рыбы. - Из мертвого живым стал.

Ученые же называют это превращение анабиозом.

Амурские рыбаки уверяют, что оживать может не только рыба-головешка, но даже вьюны и караси.

- Если бы, - говорят они, - эта рыба не могла возвращаться к жизни после промерзания, она исчезла бы навсегда из наших небольших озер.

А мои односельчане утешают себя:

- Ничего, лед растает, и отойдет рыбка. Всегда так было, и так будет. На следующую зиму снова поедем на озера.

РЫБА IIОД 3ЕМЛЕЙ

В призейской долине, между деревнями Поповка и Новый Сахалин, есть много заболоченных мест. Ходить по этим местам небезопасно: того и гляди, попадешь в трясину, или зыбун, как ее здесь называют.

После дождей зыбуны