груди. Нужно было совсем немного добавить, чтобы представить себе живую, молодую женщину. Нужно было закрыть глаза и…

Торнхилл сильно испугался и так стремительно отдернул руку, как будто обжегся. Он смущенно усмехнулся. Если бы Корвейн увидел его таким, он бы вконец осрамился. Торнхилл поспешно обернулся, сделал по проходу два шага назад и посмотрел на Корвейна, который все еще сидел на корточках у сейфа, работая над замком. Десяти минут все-таки не хватило.

Торнхилл затянулся сигаретой и скучно посмотрел на носки своих ботинок. Лампочка все еще покачивалась над его головой и стоявшие плечом к плечу куклы отбрасывали при-чудливые тени на грязный пол. Там были силуэты голов, широких массивных плеч, рук, вытянутых с согнутыми пальцами, напоминающими когти, которые, казалось, хотели сомкнуться на горле.

Вдруг он почувствовал мгновенное скользящее движение и испустил приглушенный вопль. Он отскочил, ударился о какую-то куклу и, задыхаясь, простонал.

Из конторки послышался шум, потом в дверях показался Корвейн.

- Что случилось? - выдохнул он.

- Я… мне… - Торнхилл с большим трудом подбирал слова и шаг за шагом отступал к выходу. - Одна из кукол двигается, - проговорил он сдавленным голосом.

Корвейн на мгновение оцепенел. На его лице отразилось сначала удивление, потом бешенство и, наконец, открытая насмешка.

- Ага! - сказал он.

- Ты считаешь меня чокнутым или что-то в этом роде! - прошипел Торнхилл. - Но я видел это!

Корвейн ухмыльнулся.

- Ну что ж, если какая-нибудь из них шевельнется, то спроси ее, не поможет ли она мне разобраться с сейфом. - Улыбка вдруг исчезла с его лица. - Ну что, взял себя в руки? Я буду готов через две минуты.

Он повернулся и тяжело шагнул назад к сейфу.

Торнхилл посмотрел ему вслед глазами, полными страха. Его сердце учащенно билось, а в ушах шумело.

Черт побери, не сошел же он с ума!

Он сжал кулаки, закрыл глаза и сосчитал до десяти. Более неуверенным Торнхилл еще никогда не был.

Он бросил полный тоски взгляд на стеклянную комнату, в которой Корвейн стоял на коленях перед сейфом, потом решительно повернулся и вошел в глубь зала. Он прошел мимо бесконечного ряда кукол к задней части зала. Рядом с полками, высотой до потолка, стоял накрытый клеенкой стол, на котором лежала наполовину готовая кукла в причудливой позе. Она лежала так, словно только что напряглась, а до этого лежала вытянувшись. Глаза ее были закрыты.

Торнхилл нерешительно подошел к ней, им снова овладело плохое предостерегающее чувство, но любопытство его оказалось сильнее.

Вид манекена заставил его содрогнуться.

Это была женщина - вернее, эта фигура должна была быть женщиной. Правая сторона ее, которую он видел, была почти готова, но левая половина тела - еще не обработана. Угловатая, необработанная пластиковая заготовка, которая только смутно напоминала человеческое тело. Туловище было грязным от проступающей коричневой краски с белыми пятнами, неготовая рука висела, как беспомощно скрюченная лапа.

Зрелище было ужасным. В Торнхилле что-то судорожно сжалось, когда его взгляд снова упал на куклу. На правой, готовой, половине - тонкое, милое женское лицо с темно-коричневым глазом и полным чувственным ртом.

Но только половина.

Левая часть лица была отвратительной гримасой - угловатая, с неправильной формой, коричневыми пятнами, обтрепанной дырой, сделанной для глаза, и колеблющимся, злорадно искаженным ртом в жуткой гримасе, словно лицо женщины было залито кислотой или обгорело, а потом зажило отвратительной паутиной шрамов…

С другого конца помещения раздался резкий крик.

Торнхилл оцепенел.

Крик повторился, на этот раз резкий и нечеловеческий. Звякнуло стекло, потом что-то с грохотом упало, как человеческое тело.

- Торнхилл! Торнхилл, на помощь! - Это был голос Корвейна.

Снова раздался этот резкий нечеловеческий крик, глухой шум борьбы и снова зазвенело разбитое стекло. Он повернулся, мощным движением выпрыгнул через дверь и помчался вперед. Наконец Торнхилл очнулся от своего оцепенения.

Он наткнулся на куклу, запутался в неподвижных манекенах, он попытался выпутаться, но его одежда каким-то образом закрутилась у манекенов между пальцами. Он с силой вырвался, отшвырнул две-три фигуры, которые стояли у него на пути, и в слепой ярости ударил в искусственное лицо. Затем неуверенно двинулся дальше и снова наткнулся на куклу. Торнхилла охватила паника. Острая боль пронзила его запястье. Манекен опрокинулся, в своем падении повалил еще штук пять ближайших фигур и раскололся, треснувшись о твердый бетонный пол. Голова у него откололась, прокатилась метра три вперед и наконец остановилась. Нарисованные глаза вылупились на Торнхилла в бессильном бешенстве.

Юный взломщик с усилием оторвал взгляд от страшной головы и, пошатываясь, пошел дальше. Крики Корвейна и шум борьбы смолкли, но неожиданно наступившая тишина показалась ему еще страшнее, чем шум. Торнхилл огляделся расширенными от ужаса глазами, а потом начал медленно двигаться к стеклянной перегородке в конце зала. Инстинктивно он сделал большой круг, обойдя сломанную фигуру с отбитой головой.

Когда он приблизился к конторке, под его ногами хрустнуло стекло. Он остановился, сжал кулаки и с усилием выдохнул. Что-то предостерегало его от того, чтобы входить в конторку. Ему казалось, что он найдет там что-то ужасное, невообразимое.

Но он сумел овладеть собой и шаг за шагом пошел дальше.

- Сэм?!

Его голос пусто прогремел в этом широком и высоком зале. Он чуть не испугался своего крика. Но ответа не получил.

Он протянул руку к двери, помедлил и, наконец, решительным рывком нажал на ручку двери. Когда он распахнул дверь разбитое оконное стекло выпало из рамы. Осколки упали на пол и, треснув, развалились на мелкие осколки. А один длинный, остроугольный осколок поранил его руку, оставив после себя громадную, кровавую полосу на коже. Но едва ли Торнхилл это заметил. Он смотрел как прикованный на Корвейна.

Взломщик все еще стоял на коленях перед сейфом, дверца которого была открыта. Толстые пачки банкнот заполняли сейф.

Перед ним стояла кукла. Она была обнаженная, как и все другие, однако отличалась от них. Кукла стояла, наклонившись вперед, и с опущенной головой и злорадной усмешкой на нарисованных губах. Ее руки были вытянуты, они лежали как смертельные стальные зажимы на горле Корвейна.

Глава 2

Майкл нажал на нижнюю кнопку распределительного щита, подождал, пока дверцы лифта закрылись, и с преувеличенным стоном застыл против облицованной деревом стены.

- Готово, - буркнул он. - Окончательно.

- Да? -