Анатолий Сергеевич Ромов
Алмазы шаха

АЛМАЗЫ ШАХА
1

Выйдя из такси недалеко от Сретенки, Миша Каменский и Лука, он же Виктор Лукашов, без особого труда разыскали мастерскую металлоремонта, о которой узнали еще в Одессе. Стояла июльская жара, оба вспотели. И Миша, и Лука были одесситами, в школе учились в одном классе, вместе поступили в кораблестроительный. Схожими оказались их пути и после института. Еще до защиты диплома он и Лука решили, что ишачить по специальности не будут никогда. Оба были убеждены, что копейки, выдаваемые в заводских кассах, нормального человека могут только унизить. Естественно, свои дела они решили делать сами, не связываясь ни с жучьем - ворами в законе, ни с одесскими крупняками, то есть главарями мафии. Миша, которого отец, директор одесского автопредприятия, после института устроил к себе водителем, мог в эти первые дни зашибать приличные деньги одним извозом - что он и делал. Однако, как раз примерно в ту пору, когда возить людей Миша посчитал для себя делом скучным и унизительным, случилась неприятная история. Миша, взяв довольно поздно вечером на борт машины двух сосунков, подвез их к роскошному одесскому особняку. Оставив крупный залог, сосунки попросили подождать их немного - и вышли. Дождаться двух этих ребятишек Мише не пришлось: его взял неизвестно откуда возникший наряд милиции. Оказывается, сосунки, грабанув особняк, смылись, предоставив Мише разбираться с милицией, которую вызвали соседи.

Мишу после этого случая чудом отмазал отец. Сосунков этих в Одессе он отыскал сравнительно легко - и устроил им веселую жизнь, отметелив по очереди без всякой жалости. Но это было слабым утешением. Мише пришлось надолго лечь на дно. Он знал всех воров в Одессе, со многими поддерживал приятельские отношения. Но для себя решил твердо: тюрьма и лагерь не для него. По мелочи он баловался, было. Один раз, когда позарез были нужны деньги, за одну ночь «разул» две машины. Но это были эпизоды. Он знал: если он и решится пойти на дело, дело должно быть крупным. И сделает он это дело так, что выйдет чистым. Дело подвернулось, причем как раз к этому моменту судьба вновь свела его с Лукой.

Лука после института устроился механиком на пассажирский теплоход, ходивший в загранку. Конечно, он знал: на таких теплоходах вся команда, от капитана до последнего матроса, возит контрабанду по-черному. Имея от этого приличный навар. Лука и имел его, пока в одном из портов таможня не накрыла крупную партию наркотиков, перевозимых в машинном отделении. Лука об этих наркотиках и понятия не имел. Но поскольку именно он стоял в этот момент суточную вахту, все концы сошлись на нем. В конце концов дело обошлось, но Луке это стоило списания на берег. Здесь он и встретил Мишу.

Миша к этому времени, поскольку история с особняком утихла, устроился барменом в один из валютных баров в районе Ливадии. Дела сразу пошли неплохо. Миша был человеком контактным, мог немного объясняться по-английски и, что немаловажно, умел постоять за себя, ибо с юных лет увлекался каратэ и кикбоксингом. Выглядел он также в самый раз для Ливадии: высокий крепкий шатен с серыми глазами, прямым носом с чуть заметной горбинкой, красиво очерченным подбородком и мощными накачанными плечами. Не чужд Миша был и искусству: в институте писал стихи и был бессменным диск-жокеем всех общеинститутских вечеров. Так что дела в баре шли неплохо. Он смог подзаработать довольно много валюты. Украшало работу и то, что даже не в сезон она проходила в постоянном окружении стройных молодых курортниц - как иностранок, так и наших.

Ясно, когда к стойке его бара вдруг подошел списавшийся со своего судна Лука и прошли первые объятья - Миша предложил ему встать рядом за стойку. Поскольку место второго бармена было свободно.

Лука был коренастым, с темными, глубоко запавшими под надбровные дуги бровями, небольшим носом и усами «а ля Чингисхан», которые он носил постоянно. Назвать красавцем его было нельзя. Тем не менее девушкам он нравился. Наверное, они чувствовали в нем внутреннюю силу. За стойкой они отлично дополняли друг друга - немногословный Лука и не лезущий за словом в карман Миша.

Однако уже примерно через полгода Миша начал понимать: карьера бармена тоже не принесет ему счастья.

Именно здесь им наконец и подвернулось это дело. Настоящее серьезное дело. И место было подходящим: Москва.

Дело же было такое: чуть больше года назад один из Мишиных шестерок, известный одесский лепила и фарцовщик Аркаша Фортушняк, по прозвищу Фарт, рассказал Мише историю. История состояла в том, что очередная жена Фарта Лена, известная одесская красавица, учась в Москве в престижном институте, подружилась там с сокурсницей Вероникой. Вероника была крутой москвичкой, ведущей рассеянный образ жизни, всегда разъезжавшей на собственном «вольво» в окружении богатых поклонников. По словам Лены, которые Фарт добросовестно передал Мише, бабушка Вероники, в прошлом известная оперная певица, приходилась ни больше, ни меньше как родственницей - по тетке - бывшему шаху Ирана. Восьмикомнатная квартира бабушки, в которой, кроме нее, жили также Вероника с маленькой дочкой, была, по словам Лены, набита антиквариатом, золотом, серебром и прочими ценностями. Но главное, о чем Лена под страшным секретом рассказала Фарту, - где-то в тайнике в этой квартире бабушка прятала шесть уникальных по величине алмазов, в самом маленьком из которых было около тридцати карат. Алмазы эти, как поведала в минуту откровенности Вероника, были в свое время подарены родственнице, а именно прабабушке Вероники, самим шахом.

Все, что рассказал ему Фарт, Миша тщательно проверил. Поскольку один из Мишиных приятелей, одессит Костя Дегтярь, с недавних времен перебрался в Москву и всегда был готов предоставить Мише квартиру, сделать это было не гак трудно. Летом прошлого года Миша специально приехал в Москву, проверить, удастся ли взять квартиру Вероники. Найдя удачную точку, он несколько дней подряд, презрев все московские соблазны, наблюдал за квартирой, окна которой были открыты. Наблюдение Миша вел из снятой с помощью Дегтяря квартиры в цейсовский бинокль. Лена не обманула, квартира действительно была набита ценностями. Во время наблюдения Миша увидел всех: бабушку, Веронику, ее дочку и даже