всю меблировку из квартиры бывшенького? Вот здорово-то будет, приходит бывшенький домой, а там — как Мамай прошёл. Истерично смеюсь и ставлю чайник. Чайник, кстати говоря, тоже мой.

Сижу, дрыгаю ногами, есть у меня такая привычка, смотрю в окно. Там — лес. Смешанный. Куда же меня занесло? Вспоминай, Лена, напряги память. Память делает мне ручкой и посылает к хрену. Хрен, мол, растение умное, оно всё знает. Даже то, куда тебя, Леночка, опять занесло по очередной пьяни. Сама, дура, виновата, короче.

— Елена Юрьевна, вы уже проснулись? — раздаётся у меня за спиной удивлённый голос вчерашнего типчика.

Поворачиваю голову. Стоит. Всё в том же пиджачке. Смотрит на меня так же удивлённо, под стать голосу. И чего удивляться-то так, спрашивается?

— Дарственную подписывать будем? — и косится опасливо.

Какую дарственную? Что я ему сделала такого, что он смотрит на меня, как на чуму в пробирке? И в руки взять страшно, и дух захватывает от зашкалившего чувство собственного величия.

— Какую такую дарственную? — старательно кошу глазами в разные стороны. Выход из кухни перекрыт типчиком, окно явно выше второго этажа, да и выпрыгивать я не хочу. Даже без моей неуклюжести, я рискую переломать себе все кости.

— Такую, что некий Иван Иванович Иванов дарит вам эти апартаменты, — типчик делает соответствующий жест рукой.

Меня начинают терзать смутные сомнения.

— Это за что же такая щедрость? — хмыкаю я. — Жила-была, значит, девочка — дурочка, к своим годам в сказки уже почти не верила, и тут бац, и квартира в лесу на халяву. Не лепите из меня большую идиотку, чем я являюсь.

— Сказки, меж тем, бродят по свету, — подхватывает типчик, — и одна из них наконец нашла свою девочку — дурочку.

— Эвона как, — делаю вид, что верю. — Сказка, значит. Где мой законный прЫнц? Без прЫнца я не желаю!

Что-то меня несёт. Только вчера от одного прЫнца избавилась, сегодня уже другого подавай. Так, что ли?

Типчик взбледнул и начал что-то подсчитывать в уме. ПрЫнцев, наверное.

— Успокойтесь, я пошутила, не надо мне прЫнцев. По крайней мере пока. И давайте вашу дарственную, я её изучать буду.

Хорошо иметь друзей-юристов, но плохо их будить в субботу утром.

— Алло, Саша, сделай умное лицо и расшифруй мне документ. Да, я скотина и зараза. Да, с меня бутылка.

По объяснению и расшифровке Саши действительно выходило, что меня нигде не хотят обмануть. Даже странно.

— Постой, — доходит до моего карманного юриста, — это тебе что, дарят квартиру?

— Ну да, — пожимаю плечами, как-то не думая о том, что Саша меня всё равно не видит.

— Тогда с тебя ещё и вписка, — постановляет Саша.

— Договорились, — киваю я.

— Для всего нашего клуба, — наивно пытается добить меня Саша.

— Очень хорошо, — соглашаюсь.

— Озвучивай дальше, — на том конце мой иногородний юрист явно потирает ручки.

Я озвучиваю и уныло хлебаю чай. Приедет он ко мне, как же. После того, как я отожгла на одном фесте, Саша меня, как огня, боится. А ведь прошло семь лет. Я вспоминаю о нём лишь в такие вот минуты. Раз в пять лет по обещанию. Если вообще вспоминаю.

Вешаю трубку и охреневаю от привалившего счастья. Мне действительно дарят квартиру! Хорошую такую, двухэтажную. Но почему в лесу? Так дело не пойдёт, что я и озвучиваю типчику.

— Но как же, Елена Юрьевна, вы же сами хотели подальше от города, в элитном посёлке.

Типчик ещё может удивляться! Надо же! Ничего, и не такие у меня по струнке ходили. Потом срывались, конечно.

— Мало ли чего я хотела в пьяном состояние, — фыркаю. — Я вообще могла захотеть зомби апокалипсис.

— Вы и хотели, — хмыкает типчик. — Я вас еле отговорил.

М-да… Дела… В какие такие дела Мироздание меня опять носом ткнуло, никто случайно не подскажет? Спрашивать у типчика как-то не позволяют совесть и паранойя. Как и иметь за здорово живёшь квартирку на выселках.

— Значит так, — говорю, — контора у вас веников не вяжет, так что эту жилплощадь на фиг.

— Э-э-э? — недоумевает типчик.

— Бе-е-е, — передразниваю я. — Машины у меня нет, до города добираться как-то надо.

— Мы предоставим, — типчик растягивает губёшки в улыбке счастливого идиота.

— Водить я тоже не умею.

— Мы предоставим и водителя.

Вот чего мне точно не надо, так это того, что бы за мной наблюдали всякие там водители. Нет, этот вариант тоже на фиг. Пусть лучше за мной соседи приглядывают, им всегда до всего есть дело.

— Итак, милок, мы продолжаем, — я всё таки подписываю дарственную. Ничего, потом эту квартиру продам, а себе куплю что-нибудь не такое громадное. — Напомните-ка мне, с чего такая щедрость?

Вместо ответа типчик вытаскивает распечатку формата А4. Из воздуха вытаскивает. Презрительно хмыкаю. Я и не такое вычитывала в книгах и во всякого рода фичках. Пятое измерение, личное подпространство, кто как называет, суть одна. Значит, сказка действительно нашла свою девочку — дурочку.

Читаю распечатку. Мои зубы начинают выстукивать нервную дробь. Здравствуй, мама, пишет тебе твоя дочь, Мери-Сью.

— Это что такое? — шиплю сквозь зубы.

— Стандартный договор на пробуждение магических способностей.

У него точно какая-то безграничная удивлялка и выражение лица такое честное, наивное и недоумевающее, что сразу не хочется ему верить. Вот ни на столечко.

Ах, вы ж гады! Где вы десять лет назад были? Пятнадцать? Двадцать? Где?! Что, обязательно приходить тогда, когда у меня кризис среднего возраста не за горами?! Очень смешно.

— И вот за это, — тычу пальцем в распечатку, — лишь за это мне квартира?

— Ну да, — пожимает плечами типчик.

Зашибись. Так не бывает.

* * *

Когда типчик уходит, начинаю носиться по квартире, искать свои вещи.

Первым делом надо наведаться в родной и любимый кожвен, в котором меня не разу не видели, потому и любимый. Магические способности? Три ха-ха! Не верю! Есть у меня, конечно, что-то такое этакое. К примеру, я никогда не вру. Стараюсь не врать. Потому, что всё, что я говорю, имеет нехорошую тенденцию сбываться. И не только со мной, но и с другими. Всякое уже бывало. Или вот ещё занимательное нечто; иногда мне говорят, что видели меня там-то и сям-то, однако меня в тех местах не было. Я в это время изволила дома отсыхать от трудов неправедных. Почему неправедных? Потому, что я не работаю. Нет у меня такой вредной привычки. Да, я предпочитаю роль типа содержанки-домохозяйки. Что тут такого? Особенно, когда муж приносит домой деньги. А все, кто делают квадратные глаза и воют с этаким надрывом: «Как так, ты не работаешь?!» — банально завидуют. По крайней мере я именно так и думаю. То есть, ничего не мешает мне так думать.