классов, он здесь же приводит очень выверенное научное определение понятия классов и затем точную формулу их сути: «Классы, это такие группы людей, из которых одна может присваивать себе труд другой, благодаря различию их места в определенном укладе общественного хозяйства» (там же, с.15). И далее Ленин подробно разъясняет, что значит полное уничтожение классов: «Ясно, что для полного уничтожения классов надо не только свергнуть эксплуататоров, помещиков и капиталистов, не только отменить их собственность, надо отменить еще и всякую частную собственность на средства производства, надо уничтожить как различие между городом и деревней, так и различие между людьми физического и людьми умственного труда. Это — дело очень долгое. Чтобы его совершить, нужен громадный шаг вперед в развитии производительных сил, надо преодолеть сопротивление (часто пассивное, которое особенно упорно и особенно трудно поддается преодолению) многочисленных остатков мелкого производства, надо преодолеть громадную силу привычки и косности, связанной с этими остатками» (там же, с.15). Здесь уместно спросить говорящих об отмирании государства с завершением переходного периода: что, эти задачи в середине 1930-х годов уже были решены? А в начале 1960-х? А в так называемом «развитом социализме»? Нет, конечно! И потом, в переходный период осуществляется революционная диктатура пролетариата (см. выше), а это нечто иное.

Предвосхищая врагов и нетерпеливых, Ленин высказывает главное: «Коммунизм есть высшая, против капиталистической, производительность труда добровольных, сознательных, объединенных, использующих передовую технику, рабочих» (там же, с.22).

А что, производительность труда в СССР уже стала выше, чем в США? Нет, она к началу 1960-х годов составляла около 55% от американской, причем темпы роста резко снизились как раз в это время. Наконец, и международный момент становления коммунизма не исчез. Весь мир находился в процессе становления коммунизма, а следовательно — в мировом переходном периоде. И этому периоду соответствует «революционная диктатура пролетариата», только что (в 1945 году) успешно отбившая самую сильную атаку мировых реакционных сил за всю историю социального прогресса. Маркс говорил о 50 годах войн и международных столкновений после революции сразу в развитых странах, а к началу 1960-х прошло только 44 года после революции сначала в одной стране. Но смертельный удар революционной диктатуре пролетариата был нанесен не фашизмом, не ЦРУ, а своим собственным переродившимся после смерти И.Сталина руководством.

Мысль о «полной и окончательной победе социализма», об отмирании государства в ближайшей перспективе не оставляла спокойными ни откровенных врагов социализма, ни многих прикрытых формальным членством в КПСС двурушников и приспособленцев. Видимо, кто-то очень хотел приписать такую победу себе. Поэтому совершенно неожиданно для основной массы членов партии мысль об исчерпании диктатуры пролетариата получила завершенную форму в докладе Н.Хрущева на XXII съезде партии в 1961 году. В нем провозглашались руководство «партии всего народа» и «общенародного государства» взамен государства диктатуры пролетариата как государства рабочего класса. А вскоре последовала и политика нового государства: новочеркасская авантюра, обернувшаяся трагедией для многих рабочих и нанесшая сильнейший удар по рабочему классу и образу социализма во всем мире. (И этот факт дает отрицательное доказательство того, что диктатура пролетариата не только понятие, но именно идея, т.е. единство понятия и реальности). Впрочем, это было логичное продолжение первого удара: оболгания жизни и дела руководителя государства диктатуры пролетариата И.В.Сталина.

Но драма КПСС состояла не в том, что высшее руководство оказалось ревизионистским и предательским по отношению к Сталину и государству диктатуры пролетариата, а в том, что никто из делегатов XX и XXII съездов не выступил против ревизионистов. (Вот проблема!). Именно поэтому началось моральное разложение и перерождение партии, а вместе с ней и разрушение первого в мире социалистического государства, завершившееся контрреволюционным переворотом, реставрацией капитализма в России и разрушением исторической России. Этим переворотом и разрушением социализма, а с ним и России в форме СССР, руководили те, кто в 1961 году только начинали свои партийные карьеры и сразу напитались ядом антисталинизма и буржуазного демократизма.

В нынешней цивилизационной катастрофе соединились две трагедии. Одна — разрушение социализма, а с ним и многих завоеваний трудящихся: распределения по потребностям жилья, образования, медицинского обслуживания, форм отдыха и многого другого. Другая — реставрация капитализма без капитанов капиталистической индустрии, без буржуазных династий, без родового опыта управления фирмами и государством. Из завлабов и замредов вроде Чубайса и Гайдара, спекулянтов и уголовников типа Тарасова и Пугачева, пошедших в школу сразу после контрреволюционного съезда, получились хорошие акулы капитализма, а вот хороших управленцев не вышло. Поэтому они обрекли народы России и братских республик на многолетнее невиданное нигде раньше в истории вымирание, на гражданские войны, на жалкое и зависимое существование. Так что обессиленный народ России и сегодня, спустя почти четверть века, несмотря на многомиллионную миграцию, не может восстановить свою численность. Вот цена предательства и последовавшей за ним катастрофы. Даже сегодняшний пылающий Донбасс и Украина являются отдаленным следствием этого предательства и контрреволюции.

* * *

Таким образом, диктатура пролетариата это сложное понятие, понятие-идея, и постичь еѐ в мыслях дело не простое, не говоря уж о превратностях борьбы за диктатуру пролетариата в историческом процессе. Тем не менее, она строго выверена классиками, выстрадана многими поколениями борцов за коммунизм, подтверждена и положительной и отрицательной практикой. Поэтому можно быть твердо убежденным, что эта идея отчасти уже реализована в мире и будет полностью осуществлена и снимет себя в соответствующее историческое время.