обращены к нему; в воздухе повисла смесь горячей надежды и страха. Затем несколько человек стали пробираться к нему; снова началось перешептывание, которое превратилось в гул. Теперь они все пытались привлечь его внимание. Когда он начал пробиваться к центру зала, образовался круг взволнованно жестикулирующих мужчин и женщин.
— Ну вот и дождались, — облегченно выдохнул Билл Конклин.
— Мы так долго ждали… мы больше не можем ждать! — взволнованно сказала стоящая рядом с ним Мари Узич.
Картрайт порылся в кармане и нашел список. Удивительно разнообразные люди собрались вокруг него: молчаливые и испуганные мексиканские трудяги, прижимавшие к груди свои пожитки, городская пара с суровыми лицами, техник-ракетчик, японские рабочие-оптики, девушка по вызову с ярко-красными губами, разорившийся торговец средних лет, студент-агроном, аптекарь, повар, медсестра, столяр… Все они потели, переминались с ноги на ногу, волновались и не сводили глаз с Картрайта.
Это были люди, которые умели работать руками, а не головой. Они приобрели свои навыки за годы практики. Они могли выращивать растения, закладывать фундаменты, чинить протекающие трубы, управлять машинами, шить одежду, готовить пищу. С точки зрения системы классификации все они были неудачниками.
— Думаю, что все уже собрались, — напряженным голосом сказал Джерети.
Картрайт глубоко, как перед молитвой, вздохнул и заговорил громким голосом, чтобы все могли его услышать:
— Перед нашим расставанием я хочу кое-что сказать. Корабль к отправке готов. Его проверили наши друзья на летном поле.
— Так точно, — подтвердил капитан Гровс, негр с суровым лицом, в кожаном комбинезоне, перчатках и сапогах.
Картрайт обвел глазами собравшихся:
— Ну что ж… Может быть, кто-то колеблется? Хочет остаться? Ответом была напряженная тишина. Мари Узич улыбнулась Картрайту, а потом стоявшему рядом с ней молодому человеку; Конклин обнял её и прижал к себе.
— Это то, ради чего мы трудились, — продолжал Картрайт. — Во что мы вложили наше время и деньги. Если бы здесь был Джон Престон, он остался бы доволен. Он знал, что когда-нибудь это случится. Он верил, что появится корабль, который пронесется мимо колонизированных планет и выйдет за пределы, контролируемые Директоратом. Его сердце верило, что люди достигнут новых рубежей… и обретут свободу. — Он посмотрел на часы. — До свидания! И удачи вам!.. Вы уже в пути. Держитесь за свои талисманы, а Гровс привезет вас куда надо.
Один за другим они начали подбирать свой нехитрый багаж и покидать зал. Картрайт пожимал им руки и тихо говорил обнадеживающие и успокаивающие слова. Когда вышел последний человек, он ещё какое-то время задумчиво стоял посередине опустевшего зала.
— Я рада, что все кончилось, — успокоенно сказала Рита. — Я боялась, что кто-нибудь из них пойдет на попятную.
— Неизвестность всегда пугает. Там могут оказаться какие-нибудь чудовища. В одной из своих книг Престон описывает таинственные зовущие голоса. — Картрайт налил себе кофе. — А наш долг — делать работу здесь. И я даже не знаю, что труднее.
— Я никогда по-настоящему в это не верила, — сказала Рита, приглаживая ладонями свои черные волосы. — Ты можешь изменить Вселенную… теперь для тебя нет ничего невозможного.
— Существует множество вещей, которых я сделать не могу, — сухо возразил Картрайт. — Я перепробовал многое, действовал то там, то тут… Это непременно кончится моим поражением.
— Как ты можешь говорить такое! — ужаснулась Рита.
— Я реалист, — сказал он твердо, почти сурово. — Убийцы могут уничтожить того, на кого указало Колесо Фортуны. Как много времени, по-твоему, потребуется, чтобы собрать Конвент Отбора? Система работает против нас. По их понятиям, я нарушил правила уже тем, что начал игру. Во всем, что может случиться со мной, виноват я сам.
— Они знают о корабле?
— Сомневаюсь… Надеюсь, что нет.
— Ты можешь продержаться до тех пор, пока корабль в безопасности. Разве это не… — Рита замолчала на полуслове и в страхе обернулась.
Снаружи раздался шум реактивных двигателей. Корабль опустился на крышу со свистом, который могло бы издать какое-то стальное насекомое. Раздалось несколько глухих ударов, потом послышались голоса и шаги на верхних этажах.
Рита увидела, как на лице её дяди на какое-то мгновение проступил страх, сменившийся пониманием. Затем Картрайт вновь стал усталым и спокойным.
— Они прибыли, — слегка улыбнувшись Рите, еле слышно сказал он.
В коридоре застучали тяжелые сапоги военных. Гвардейцы Директората в зеленых мундирах ворвались в зал и выстроились вдоль стен. Вслед за ними, с портфелем в руке, появился чиновник Директората. Лицо его было бесстрастным.
— Вы Леон Картрайт? — спросил он. — Дайте мне ваши документы. Они у вас с собой?
Картрайт вытащил из внутреннего кармана пиджака пластиковую трубку, открыл её и вынул тонкие металлические пластинки. Одну за другой он выкладывал их на стол:
— Свидетельство о рождении. Школьный аттестат. Диплом о профессиональном образовании. Психоаналитическая характеристика. Медицинский сертификат. Справка о судимости. Свидетельство о гражданском статусе. Перечень мест работы. Освобождение от последней присяги на верность. Ну и все прочее.
Он придвинул все это к чиновнику, снял пиджак и засучил рукав рубашки.
Служащий Директората быстро пробежал глазами документы, потом сравнил идентификационный знак со знаком на предплечье Картрайта.
— Мы возьмем отпечатки пальцев и психологический слепок мозга позже, хотя это и лишнее; я знаю, что вы Леон Картрайт. — Он вернул документы. — Я майор Шеффер из Корпуса телепатов Директората. Сегодня утром, чуть позже девяти, произошла смена власти.
— Понятно. — Картрайт опустил рукав и надел пиджак.
— Вы не классифицированы? — спросил Шеффер, проведя пальцем по ровному краю свидетельства о гражданском статусе.
— Нет.
— Полагаю, ваша правовая карточка находится на вашем Холме-протекторе. Так ведь обычно бывает, правильно?
— Да, обычно так и бывает, — согласился Картрайт. — Но я сейчас не связан присягой ни с одним из Холмов. Как вы могли заметить по моим документам, я был уволен в начале этого года.
— Тогда, конечно же, вы продали её на черном рынке, — пожал плечами Шеффер. — Чаще всего выбор Колеса Фортуны падает на неклассифицированных, так как их гораздо больше. Зато классифицированные всегда умудряются завладеть вашими правовыми карточками.
Картрайт выложил на стол карточку:
— Вот она.
— Невероятно! — Шеффер был изумлен.
Он быстро