человек однажды уверовал, воцерковился, покаялся за все прошлые грехи, в Таинствах стал участвовать, причащаться. А потом его страсть обратно в болото потянет. Попадёт под двойное осуждение, сугубое. Как Иуда.

— Ты думаешь, Слав, что Иуда веровал во Христа?

— Он же чудеса творил!

— Ну и что? Маги тоже чудеса творят и людей исцеляют. Меня в молодости как раз экстрасенс исцелил.

— Так им бесы силу дают, а Иуду Христос даром чудотворений наделил!

— Слава, Слава! Больно высокого ты мнения о бесах! Всякое чудо от Господа! И потом, что значит «уверовал, воцерковился, покаялся»? Ты, наверное, слышал, что Евхаристия была всего одна — на Тайной Вечере. Все наши так называемые Евхаристии — перенос во времени на Тайную Вечерю. Вернее, участие в Тайной Вечере, которая продолжается до сегодняшнего дня и продлится до конца времён. «Все причащаемся от одного хлеба», все, когда бы мы ни жили — в первом веке, одиннадцатом или двадцать первом. Так что за всю жизнь человек только раз участвует в Евхаристии, потому что Евхаристия одна. То же самое и с уверованием, воцерковлением и покаянием. Не бывает никаких цикличных, регулярных взлётов и падений. Есть единый процесс, который в нашем субъективном восприятии дробится на отдельные события, по-разному окрашенные. Вся наша жизнь есть только миг — миг уверования или закоснения в самости, воцерковления или самоанафематствования, покаяния или самооправдания, приобщения к телу Христа или отсекания себя от него, как инородного элемента. Вот ты думаешь, что уверовал и воцерковился. А я спрошу тебя: ты помер? Я спрашиваю: ты помер?!

— Нет ещё.

— А что же говоришь, что уверовал и воцерковился? Иуда так же про себя думал, что уверовал. Но если взять всю его жизнь в целом, она показывает обратное. Откуда ты знаешь, куда направлен вектор движения этой девушки и куда — твой собственный? Сейчас она ничего не знает, но Христос стучится в дверь души каждого человека. А Христос есть Логос — Слово, Знание. Один впустит Бога к себе в квартиру, а сам запрётся у себя в комнате и даже чаем своего Владыку не напоит. Вот, смотрите все, какой я гостеприимный! А другой, и не открыв дверь, вслушивается в азбуку Морзе Господню. Протестанты занимаются бизнесом, чтоб определить, есть ли на них благословение Божье, а мы боремся со страстями, чтобы попасть в число избранных. И не надо надеяться, что спасёшься, побывав в преддверии ада и вкусив адские «прелести»! Если будешь жить так, чтобы постараться попасть сразу в рай, то чрез преддверие ада спасёшься. А будешь надеяться на преддверие ада, там и останешься.

— Я вот что-то как будто бы мысль потерял…

— А ты воспринимай синкретически, гештальтом. Я ведь старый человек! Мне тяжело тебе всё разжёвывать, язык еле ворочается, пирожные изо рта выпадают. Давеча ты спрашивал: почему я бегаю, как козёл, в подряснике? Отвечаю: ходить тяжело. Споткнусь и ногу сломаю, а кости хрупкие стали. Когда бежишь, ни за что не споткнёшься!

6

Слава встал Ане навстречу в вестибюле клиники.

— И вы здесь? — удивилась девушка.

— Давайте пойдём туда вместе! — попросил Слава.

— И как вы себе это представляете?

— Вы же — психотерапевт. Придумайте что-нибудь…

* * *

— Молодой человек, вам назначено через час! — поморщился Пётр Михайлович, увидев «энергетического отморозка».

— Я — психодраматистка, — объяснила Аня вполголоса. — Это — мой клиент. У него серьёзные психологические проблемы. Прошу вас пойти мне на уступку. Мы с вами почти коллеги… Зонтик! — прикрикнула она на Славу. — Марш в угол за перегородку!

Через секунду из-за ширмы раздался истошный крик — Слава столкнулся нос к носу со скелетом.

Тут в кабинет ввалился Петя и застыл, как вкопанный, глядя на Аню. Он всю ночь упражнялся в медитациях и плохо соображал.

— Встречаются две мухи, — проговорил он, пристально вглядываясь девушке в лицо, — одна говорит: «Я — слепень, а ты кто?» Другая гордо отвечает: «А я полуфабрикатами не питаюсь. Я специализируюсь на продуктах конечной переработки!»

Пётр Михайлович прикрыл лицо руками, но психодраматистка быстро овладела ситуацией.

— У нас тут небольшое представление… Зонтик, ко мне! — скомандовала она Славе. — Вы, Пётр, будете подставкой для зонтиков! Отправляйтесь за ширму и изображайте подставку!

— Как её изображать? — спросил Петя, всё ещё пытаясь поймать отблеск девичьей улыбки.

— А вот тут вам понадобится вся ваша креативность! В психодраме главное — вжиться в образ изображаемого предмета. Если это удастся, тело само примет соответствующее положение в пространстве. Напрягите воображение! А ты, Зонтик, должен разместиться с комфортом — стоять на подставке гораздо удобнее, чем в углу! Марш!

7

Тренинг начинался в семь часов вечера. Слава пришёл, потому что Аня потребовала «услугу за услугу», а Петя пришёл, чтобы поупражняться в медитации на скелет, а на самом деле, потому что влюбился. Пётр Михайлович сказал, что для «кружочков-пузырёчков» он староват.

Кроме Славы и Пети, присутствовала молодая супружеская пара, которую Аня отловила в супермаркете, три студентки филиала одного из московских вузов, две домохозяйки и один пожилой задрипанный мужичишка, которого направил психотерапевт.

Слава представился Славой, Петя — Петром Михайловичем, супружеская пара — Бонни и Клайдом, студентки — Людой, Светой и Светиком, домохозяйки — Еленой Прекрасной и Сингареллой, мужичок — Арнольдом (оказалось, что его и на самом деле так звали).

На разминке каждый изобразил какой-нибудь предмет: Слава — подсвечник, Петя — мёртвого инопланетянина, Бонни и Клайд — статую Свободы и её постамент, Люда, Света и Светик — предметы женского туалета, Елена Прекрасная — шарлотку, Сингарелла — автомобиль своего мужа, Арнольд — бумажного змея.

— Ну что, всё идёт отлично! — улыбнулась Аня. — Представление начинается! Добровольцы есть? Кто-нибудь хочет проработать свою проблему? Кто хочет быть протагонистом, выдвиньтесь на стуле вперёд.

Арнольд немножко выехал вперёд, скромно улыбаясь. Больше желающих не нашлось.

— Что вас беспокоит?

— Моя жена, она… — Арнольд смущённо хлопнул в ладоши, — ну, в общем, она…

— Хорошо, мы это узнаем позже, если узнаем. — Аня почему-то забыла о контракте с протагонистом. — Закройте, пожалуйста, глаза, расслабьтесь и скажите, чего бы вам хотелось больше всего на свете.

— Стать капитаном тихоокеанского лайнера и уплыть на несколько лет.

— Хорошо. Выберите, кто будет изображать лайнер. Отлично. Пётр Михайлович, примите позу. Кто будет волнами?.. Поактивней, девушки! Сколько баллов