покашливал и говорил, что это очень интересно: такая форма критики — в виде призрака.

И вдруг дверь распахивается! И входит он!

Входит и с порога начальнику:

— А-а! Попался! Тебя-то мне и надо! Сколько лет тебя поджидаю! Ты зачем их дуришь? Зачем хорошие дела наизнанку выворачиваешь? Зачем их бумагами и призраками завалил? Ешь их теперь! Эти бумаги!

Товарищ Пупышев говорит:

— Интересный взгляд на проблему. Поддерживаю товарища. Очень, знаете ли, современная критика.

А мститель наш желваками зашевелил, зубами заскрипел, шерсть на его бурке дыбом встала.

— Зачем, — говорит, — обман произносишь? Завалю я тебе горло, как мусоропровод в новом доме!

Начальник голову в плечи втянул, покрепче в пол ножками уперся и бодро так говорит:

— Это как фамилия у товарища? Надо его срочно на районную конференцию по проблемам сближения умственного и физического труда выдвинуть. А то, я вижу, у него зазор между теорией и практикой.

Тут наш джигит прямо всем телом заскрежетал, потемнел весь и говорит жутким таким шепотом:

— Сгинешь ты сам в пропасти между умственным и физическим трудом! Стервятник!

— Да, хорошая у нас молодежь растет, боевая, кипит! — говорит товарищ Пупышев. — Нам теперь нужны такие вот.

Ну и тут пришелец наш не выдержал. Мы даже вскрикнуть не успели. Хвать товарища Пупышева! Мешок ему на голову — хлесть! И дверью — хлоп!

Хвать! Хлесть! Хлоп! Конское ржание в коридоре! Хлест нагайки! Крики! Мы только успели к окнам броситься и увидели, как он на белом коне через ограду перемахнул и скрылся в облаке пыли.

А товарищ Пупышев, через седло переброшенный, только ножками дрыгал.

Куда он его?

А через час входит наш мститель как ни в чем ни бывало. Стуча сапогами, проходит через весь кабинет, садится у окна.

И странное дело — вроде как не просвечивает он, вроде как настоящий, а не призрак вовсе.

Посмотрел он на нас строго так, руки отряхнул и говорит:

— Бросил я его на один трудный участок… одной пропасти.

Мы стоим и думаем: «Е твое, что ж теперь будет-то?»

А он подмигнул нам и вдруг говорит весело:

— А ничего не будет. Или — нет! Лучше сказать, только теперь все и начнется. Ну, где у вас тут свободное место? С вами остаюсь.

И мы думаем: правильно он решил. Чего ему по чердакам мотаться? Будто здесь дел нет.

Пусть уж лучше всегда с нами будет.

Страшно, но — хорошо! И пусть будет так.

Правильно?

ЮРИЙ БУКОВСКИЙ. Возвращение

Космонавт Нарасим Фетюша Визим Нури, еще до нашей эры запущенный из гигантской рогатки в космос, возвращался на Землю.

«Как-то там жена моя Мимиля? — с нетерпением ждал он встречи. — За два-то тысячелетия! Если плохо мумифицировали, развалится при первом же поцелуе».

…Он покинул Землю в сложный момент. Воды Нила начали загрязняться отходами гончарных умельцев. Дохли крокодилы. В Черном море исчезла черная икра. В Красном — красная. На священной для каждого африканца горе Килиманджаро таяла ледяная шапка. И не от жары — ее распиливали на куски браконьеры! и продавали леденцы вождям враждующих племен для личных погребов и коктейлей. На вершине горы вымирал снежный человек. Дикарь был с белой кожей, светлыми волосами и голубыми глазами. «Если не успели закопать хотя бы один экземпляр в вечную мерзлоту, как мамонтенка Гошу, пропадет человек для музеев», — подумал Фетюша.

Он взглянул в иллюминатор космической шхуны. Через пузырь голубой антилопы планета казалась тоже голубой. «Теплее было бы затянуть окно шкурой зебры, — поежился Фетюша. — Но тогда все в окне казалось бы полосатым».

Внизу что-то зажелтело. «Наверное, Китай, — подумал Фетюша. — Родина пороха». Он вынул огниво, высек кремнем огонь и поджег боковой двигатель. В иллюминаторе показались гигантские аэродромы инков. Они были в заброшенном состоянии и без космических шхун.

«Ага! — обрадовался Фетюша. — Инкская программа освоения космоса с треском провалилась!» И он удовлетворенно повернул к дому.

Вдали виднелись родные пирамиды. Тысячи рабов построили их для того, чтобы он — Нарасим Фетюша — не перепутал планету.

«Жаль, везу вести неутешительные, — подумал Фетюша. — Нигде, кроме родной Африки, развитых цивилизаций нет. Вдруг за плохие новости — голову с плеч?

Он потянул вожжи управления на себя. Космическая шхуна на высокой скорости вошла в плотные слои атмосферы и, врезавшись в истребитель израильских ВВС, развалилась на части.

От космонавта до Земли долетел только один башмак. Его поднял кочевник-бедуин, примерил на левую ногу — он был мал, примерил на правую — башмак оказался не на ту ногу. Бедуин выругался и погрозил кулаком своему аллаху.

КОСАЯ ЛИНЕЙКА.

прислали О. Ипполитов (Запорожье), Г. Пархомов (Минск), И. Киняева (Брест), А. Гаврилов (Челябинск).

…

Такие девушки, как Ольга, уже давно надоели Онегину, да и Пушкину тоже.

…

Гамлет был сыном покойника.

…

Бедная Лиза рвала цветы и этим кормила свою мать.

…

Глаза ее застыли в радостной позе.

…

Лермонтов родился у бабушки в деревне, когда его родители жили в Петербурге.

…

Сокол, ослабевши, садится на скалу и рассказывает Ужу о своем горе. Уж дает ему совет спрыгнуть со скалы.

…

Давыдов был матросом Путиловского завода.

…

Скованная земля не поддается ни лопатам, ни киркам, ни зубам.

…

Когда Барон опустился на дно, всплыли все его светские привычки.

…

После пожара бабушка сидела на кровати с обожженными руками.

Вот что значит женщина на пожаре!

…

Сравнивая княжну Мэри с английской лошадью, Печорин тем самым намекал Грушницкому на то, что она брыклива.

…

Черт дернул Фауста увлечься Маргаритой — и ему на старости лет забота, и ей тюрьма.

АЛЕКСАНДР ХОРТ. Котовасия

Рисунки О. Эстиса

"Кот в сапогах" — популярная детская сказка. Помните? Младшему из сыновей мельника достался в наследство всего лишь кот, который попросил у хозяина пару сапог. Получив сапоги, кот направился на