кожаной куртке нашивка Ордена, значит, ты переезжаешь туда? Я правильно говорю? — Поинтересовался Фиотрэль.

И вправду, на куртке был нашит символ ордена — раскрытая книга, на фоне солнца, пронзённая кликом. Это был очень древний символ, что никогда не менялся в Ордене, неся полную преемственность поколений и силу духа старых традиций.

Этот символ был выполнен из крепкой ткани и выдавался неофитам, которых сочли достойными для долгой и трудной службы в Ордене.

— А как вы узнали, что это символ Ордена? — Удивлённо спросил альтмер. — О нём же практически ничего не известно.

— Просто долгие наблюдения. — Легко ответил Фиотрэль и тут же добавил. — Я должен знать, с кем торгуюсь.

— Да, но какая разница? Тебе нужен дом, мне нужны деньги. — Сказал юноша с явным напором, желая как можно быстрее продать этот дом странному босмеру.

Покупатель бросил осторожный и холодный взгляд на высшего эльфа. Этот взгляд был настолько пронзительный и холодный, как ветер моря Призраков, что Азариэль почувствовал дискомфорт в душе.

— Как какая разница? Надо всегда знать с кем ведёшь дело. — Хладно ответил гость, продолжая буравить своим взглядом Азариэля.

— Этот принцип работает по обе стороны торговли. — Парировал юноша, стараясь не выглядеть невежественным.

— Правильно. — Неожиданно для юноши и для крепких стен этого дома мрачно сказал гость, отчего он стал выглядеть ещё страннее. — А ты сообразительный, из тебя бы вышел приличный мелкий торговец на рынке или бюрократ. — Отвесил холодно странную и двусмысленную похвалу Фиотрэль.

— Надеюсь, ты платить мне будешь не комплементами. — Усмехнулся хозяин, подогреваемый желанием как можно быстрее избавиться от этого дома.

— Конечно, ты прав. Я сам не имею привычки торговаться. Считая это пороком. — Похвалялся покупатель, неожиданно после этих слов замолчав. Но уже через мгновение твёрдо и без следов гордыни сказал. — Моя цена это четыре тысячи золотых септимов. — И после этих слов, Фиотрэль достал несколько кожаных мешочков с золотыми звонкими монетами, с денежным звоном поставив его на стол. И его жакет перестал оттягивать, принимая более нормальный вид.

— Вот так вот, даже торговаться не будем? — Сделав довольную ухмылку, спросил юноша.

— Мне нужен дом, тебе нужны деньги. Холодно ответил покупатель, при этом исказив гримасу, попытался натужно и неестественно улыбнуться.

Азариэль пытался понять своего гостя, но это ему не удавалось. Фиотрэль постоянно менял поведение, отчего делался слишком странным. Рядом с ним юноше было неудобно. Постоянно душу знобило странным холодком. Но Азариэль отгонял всякие мрачные мысли.

— Что ж, добро пожаловать, как говорится, дом теперь полностью ваш, только сходите в местное представительство имперской канцелярии и подтвердите, что владеете этим домом. — Сказал юноша, при этом прихватив деньги со стола и положив бумагу, подтверждающий право собственности, нарисованное на веленованой бумаге.

После чего он пошел к сумке, кинул туда деньги, вскинул её на плечо и окинув взглядом свой старый дом поспешил покинуть уже не свою собственность.

Новый хозяин дома тщательно осматривал помещение, в котором он находился, с явной осторожностью и нетерпимостью, будто ожидая, когда Азариэль уйдёт.

— Прощай. — Сказал юноша, вскинув руку, после чего открыл дверь и вышел из дома.

— Прощай. — Холодно сказал Фиотрэль.

Вот так, с рассветной зари, с самого раннего утра и необычной продажи старого дома начинается история, превратившаяся в долгий паллет и длиною в целую жизнь, не раз решившая судьбу целого мира, который множество раз оказывался на краю гибели, хотя и сам этого не знал… Так началась история, «по милости» императора оставшаяся за гранью забвения и сгинувшая в веках.

Глава вторая Лесная тропа

Тот же день. Полдень.

Утро давно уже прошло. Солнце во всём своём величии сияло в зените, одаряя эти земли своим ласковым теплом. На улице стояла жаркая, но в, то, же время приятная погода. В лицо дул теплый, не жаркий, мягкий и спокойный ветер. Листья деревьев спокойно шелестели. Всё было спокойно и не предвещало ничего особенного.

Город был абсолютно тих, лишь могли встретиться пара людей или эльфов без дела слоняющихся по немногочисленным улочкам небольшого городка. Но в основном в городе не было, ни души, все его жители, то ли работали, кто-то пил в местной таверне, ставшей после поместья управителя центром жизни, а некоторые отдыхали дома.

Юноша медленно вышел из города и чувствовал некую тяжесть, странный груз повисший на душе и омрачавший столь солнечный день. Хоть он здесь провёл не столь много времени в своей жизни, но здесь прошло его раннее детство. И этот уход ложился тяжким бременем на сердце юноши, заставляя его впадать в пучину меланхолии.

Но, решив скинуть пелену уныния и подумав о будущей жизни, о новых, как он грезил, великих свершениях, и о том, что он уже стал кандидатом в ряды Ордена, Азариэль мгновенно сбросил с себя уныние и рассеял печаль. Его ждёт новая жизнь, полная славных и прекрасных моментов и с собой он должен брать не печаль и апатия, а рвение к необычному пути.

Взглянув на городок с уже практически рассеянной печалью, он вышел за его пределы, оставив за плечами и своё раннее детство и знакомых в этом городке. «Теперь всё будет по-новому» — Твердил он себе.

Его путь пролегал через лес к лазурному берегу океана Падомейк. Юноша, оставив город позади, начал идти по старому пути, ведущим сквозь лесную чащу к полусгнившей и давно заброшенной пристани, у которой стояла не менее развалившаяся лодка, которая должна была его доставить южнее материка — на остров где и располагается цитадель столь славного и полускрытого Ордена.

Он начинал свой путь в полном одиночестве, подобно древним сказаниям про странников, что в одиночке прошли все дороги в Тамриэле. Юноша один вступил на этот путь, и никого в этот момент рядом с ним не было, даже самых близких знакомых, которых тоже зачислили в кандидаты Ордена.

Вообще все его знакомые и товарищи отправились в цитадель Ордена ещё сегодня ранним утром. Но он решил с ними не уезжать, так как решил, ждал одну свою знакомую, тоже жившую в этом городе, которая хотела отправиться в путь с ним сразу после того, как юноша продаст свой дом.

Азариэль зашёл в местный трактир, стоящий неподалёку от города, ставший главным конкурентом городской таверне. Его двери всегда были открыты для всех, и он готов был принять любого, будь то усталого путника, рабочего после своей работы или алчного наёмника. Но парень не