чём-то перешёптывались. Мимо них в направлении лестницы прошёл Саймон Поттер. Когда он скрылся, оба снова стали о чём-то потихоньку договариваться.

Не успела Элис даже пошевельнуться, как Ронни бросился к ней.

— Ты не будешь возражать, если мы запрёмся? — спросил он и, не дожидаясь ответа, плотно притворил за собой дверь, оставив мать в положении пленницы. Она знала, что стоит ей снова открыть её, как сразу же поднимется гвалт протестующих криков.

На минуту в доме воцарилась гнетущая, неприятная тишина. Но женщине она показалась ещё более оглушительной, чем весь шум прошедшего часа. Казалось, что в наступившем безмолвии постепенно накапливается напряжение. Необходимо было что-то срочно предпринять.

Сверху донёсся какой-то глухой звук, потом ещё один. Создавалось впечатление, что кого-то с силой колотят об пол или же он сам бьётся о него, пытаясь освободиться. «А вдруг, — подумала она с опаской, — они заперли кого-нибудь в одной из комнат или в стенном шкафу в дальней части лестничной клетки в скрипучем, холодном конце этого старого дома. Кого-нибудь… Саймона?»

Внезапно раздался пронзительный, леденящий кровь вопль.

Элис настежь распахнула дверь.

— Включите свет!

— Нет, всё в порядке, — донёсся с лестничной клетки голос Ронни. — Мы уже закончили.

Раздался топот множества ног. Везде вспыхнули лампы.

Все кричали друг на друга. Кого же убили? Кто это был?

Элис с облегчением обнаружила, что жертвой оказалась Мери Пикеринг, пухленькая блондиночка с неожиданно опытным для её возраста взглядом. «Не удивлюсь. — довольно жестоко подумала Элис, — если через несколько лет имя этой Мери появится на первых страницах некоторых воскресных газет».

Мальчики и девочки снова набились в гостиную, и дом, казалось, вот-вот взорвётся от их активности. Ей почудилось, что сейчас в комнате находится вдвое больше детей, чем было в начале вечеринки.

Она с трудом разобрала крик: Ронни пытался навести хоть какое-то подобие порядка.

— Кто был на лестнице… да заткнёшься ли ты когда-нибудь!.. Мы должны установить, кто был наверху, а кто внизу! А теперь все садитесь… о, ну хоть на минуточку замолчите, слышите, вы?!

Похоже, требовалось вмешательство твёрдой руки, чтобы привести их в чувство. Отовсюду слышались безудержные крики, явно выдававшие напряжение, зародившееся в тёмной комнате.

За окном стемнело. Элис даже не заметила, как пролетело время. Каких-нибудь двадцать минут назад было ещё слишком светло, чтобы играть в убийство, а теперь за окнами сгустилась темнота.

Сквозь гомон ребячьих голосов она разобрала слабый, но от этого не менее явный звук. Это Том поворачивал ключ во входной двери.

Она была на полпути к двери, когда муж вошёл в дом.

— Дорогой!

Ему пришлось учтиво наклониться, чтобы поцеловать её.

В руках он сжимал охапку садовых инструментов — из разорванной коричневой бумаги торчал черенок садовой лопатки, виднелась пара секаторов и топорик на короткой рукоятке.

— Ну как, порядок? — спросил он, кивая в сторону гостиной.

— Я так рада, что ты пришёл!..

— Ага, дело ясное, что дело тёмное, — пробормотал он.

— У меня уже нет сил…

Как она была рада видеть его! Его вытянутое морщинистое лицо выглядело таким обнадёживающим. В волосах сохранился запах дыма от курительной трубки, глаза выражали уверенность в себе, руки как никогда казались умелыми и проворными. Всё это вселяло в неё силу и одновременно успокаивало.

И всё же что-то было не так, что-то продолжало тревожить и требовало её внимания. Когда Том повернулся, чтобы положить инструменты на стойку для зонтиков, она поняла, что сверху продолжает доноситься всё тот же звук — те же чередующиеся глухие удары, которые она слышала и раньше.

— Положу пока здесь, — сказал Том, — а сам пойду и присоединюсь к драке.

До неё только сейчас дошло, что он хочет сделать с инструментами.

— Нет-нет, только не здесь! Ради Бога! Со всеми этими маленькими чудовищами, снующими туда-сюда…

— Ну ладно, ладно. Сейчас отнесу в сарай.

— Ой, там так грязно. Ты весь перепачкаешься, если… — она замолчала и неожиданно рассмеялась. И Том рассмеялся. — Кажется, я тебя совсем издёргала, — проговорила она.

Он сунул инструменты под мышку и направился к лестнице.

— Оставлю их пока у нас в комнате, — сказал Том. Неожиданно из гостиной показался Ронни, по-прежнему запыхавшийся и возбуждённый.

— Папа! — он бросился на шею к отцу, заколотил его кулачками, одновременно пытаясь обнять одной рукой и безостановочно улыбаясь. — Иди сюда… иди, сам посмотри… Я столько всего наготовил. И совсем не то, что ты мне дал.

— Сейчас, сынок, через пару минут. Отнесу кое-что в комнату… и сразу спущусь к вам.

Элис скользнула взглядом мимо них в сторону гостиной, подошла ближе к двери, затем спросила:

— Ронни, а где Саймон?

— А?

— Саймон. Где он?

Ронни пожал плечами и снова заколотил отца.

— Не знаю. Наверное, в туалет пошёл.

— Ронни, если ты что-то сделал… запер его где-нибудь… — Пап, только недолго, ладно?

Ронни повернулся и прошмыгнул мимо матери. Она не могла заставить себя последовать за ним в эту круговерть ног, рук и неистовых лиц.

— Что-нибудь случилось? — спросил Том.

— Я не знаю. Просто думаю, что они могли сыграть какую-нибудь злую шутку с Саймоном Поттером.

— А я и не знал, что его пригласили.

— Его и не приглашали, но он, бедняга, сам пришёл. Весь вечер не давали ему покоя. А сейчас что-то сотворили. Грохот и шум из гостиной были настолько оглушающими, что она толком не могла понять, различает ли прежние глухие удары на верхнем этаже. — Если они заперли его в одном из стенных шкафов или где-нибудь в комнате…

— Я посмотрю, — постарался успокоить её Том.

Она с радостью и облегчением направилась в сторону кухни, переложив на мужа контроль за происходящим. Теперь всё войдёт в свою колею.

Из гостиной выбежали двое мальчиков.

— Миссис Джерман, а это… где у вас?

— Наверх по лестнице, первая дверь налево.

Они стали подниматься сразу вслед за Томом. Оказавшись в кухне, Элис снова обрела прежнее спокойствие и чувство безопасности, которые вытеснили былые ощущения испуганного, покинутого всеми существа. Она стала выкладывать на большой поднос чашки с желе. Минут через пятнадцать можно будет подавать. А потом Том их чем-нибудь займёт, а она спокойно уберёт и вымоет посуду.

Вошёл Ронни.

— Мам, а где тот набор для игры? Ну, ты знаешь, для трупа.

Стуки наверху прекратились. Вместо них раздался один, причём более громкий удар, как будто кто-то упал или свалил что-то тяжёлое на пол. Наверное,