погнута, а рядом с портретом дикаря было накарябано неприличное слово. Видимо, постарался кто-то из местных шутников, поскольку на Втором Континенте за такое сразу бы съели.
Лилась из мощных динамиков модная музыка, сотрясая дворцовые стены такими завываниями, грохотом и бряцанием, место которым, по моему мнению, в джунглях – крокодилов распугивать.
Тонизирующий высокочастотный эфирный заряд, подстроенный под индивидуальные волны сознания, отрезвил наших собеседников и привёл их в состояние открытости для диалога.
И вот в большой зале с расписными позолоченными потолками и тяжёлой старинной мебелью в креслах и на диванчиках сидели Великий Дикарь и два руководителя сверхдержав. А мы стояли перед ними. И у Абдулкарима был настоящий бенефис.
– Это же беспредел, паханы! – кричал он. – Порожняк людям гоните, народ за лохов держите. На виду у всех друг в друга волынами тыкаете, порешить обещаете, а на деле вместе с биксами на хавире зависаете! И все у вас чики-пуки, а народ баландой кормите из жижи!
Не могу представить, как это перевёл синхронист на местный язык, но, судя по гробовому молчанию и очумевшим лицам присутствующих, эти слова нашли отклик в их душах.
Абдулкарим икнул, понял, что перегнул палку, собрался и продолжил:
– Я надеюсь, уважаемые партнёры по переговорам поняли верно мою мысль. Так что осмелюсь немножко развить эту немаловажную для народов планеты тему.
В общих чертах он расписал наши наблюдения, выводы, делая упор на критическое отсутствие обратной связи между народом и властью на подконтрольных присутствующим государственным лидерам территориях.
– Вы признаёте обоснованность изложенных тезисов? – спросил Магистр торговли.
– Ну, признаём, – пожал плечами Генеральный Предприниматель. – Такова жизнь.
– Жизнь? А вы знаете, что ваша цивилизация входит в стадию стагнации и нулевого коэффициента развития? Вектор цивилизационного движения зацикливается в кольцо. Это повторение до бесконечности уже пройденого.
– Это мечта любого правителя, – подал голос Общедел. – Сытость и стабильность.
– Вот только это противоречит сути самого Времени. Система не может быть полностью стабильной. Стрела времени непременно разомкнёт кольцо. И похоронит всю вашу цивилизацию. В общем, хана вам, паразиты.
Слушали нас напряжённо, но, к моему удивлению, страшилки о безрадостном будущем присутствующих нисколько не трогали.
– Это когда будет? – спросил лидер эгоистов.
– Лет через семьдесят, – пояснил я. – Отсчёт тотальной социальной инволюции.
– Это же прорва времени. На наш век хватит!
– А о потомках не думаете?
– Они о себе пусть сами думают. Тем более у меня их и нет, – загоготал эгоист.
– После нас хоть потоп, – процитировал Людовика четырнадцатого Абдулкарим.
– А что, потоп тоже будет? – с заинтересованностью и надеждой спросил Генеральный Предприниматель.
– Не будет.
– Вот и хорошо.
– И вы не собираетесь вообще ничего делать? – спросил я.
– А мы и сделать ничего не можем, – отмахнулся от меня, как от назойливой мухи, Генеральный Предприниматель. – Это как железная дорога. Ехать можем, но изменить направление – для этого новые пути нужно прокладывать. А строителей новых магистральных путей давно нет. И взять их неоткуда.
– Но мы этого потерпеть не можем, – объявил я.
Президенты напряглись – начинался самый ответственный момент разговора.
– И что вы предпримите? Что вы нам сделаете? Примените высокие технологии? Будете поддерживать сепаратизм и экстремистские партии? Развалите банковскую структуру? – перечислял эгоист, загибая пальцы, и было видно, что от этих слов ему не по себе. – Или война? Оккупация?
Он посмотрел на нас испытующе и, не дождавшись ответа, вдруг затараторил со скоростью пулемёта:
– Если война… Мы, конечно, будем сражаться до последней капли крови и жижи… Но всегда готовы сдаться. Для полноценной оккупации вам понадобятся проверенные кадры и испытанные управленческие структуры. Я вам их могу предложить на территории Свободного Союза, естественно, при условии сохранения моего статуса. Ну и, вам же нетрудно, в знак дружбы подарить нам всякие ваши финтифлюшка, развлечения звёздные. Вы в этом толк знаете.
– Во, во, – кивнул Общедел. – Это правильно. Людишки у нас паршивые, их погонять надо. А вы в каждую деревню своего человека не поставите.
– Не надейтесь, – сказал я. – Оккупации не будет. Запрещено правилами Содружества…
Выяснив, что мы не вправе делать ничего, что будет расценено как грубое вмешательство в ход вещей, Генеральный предприниматель расслабленно откинулся на спинке дивана:
– Так о чём мы тогда говорим? Аудиенция закончена. И передайте, что наш мир не собирается поддерживать с Содружеством дипломатических отношений.
– А вы считаете, что у нас нет ни одного козыря в рукаве? – многообещающе улыбнулся я.
– Если все, что вы сказали, правда, то кончились ваши козыри. У вас слишком много возможностей, но мало воли к их реализации. Вы чистоплюи, – процедил, как сплюнул, эгоист.
– И далеки чаяния народа от вас, – приняв важную позу и выбросив из банного халата женский чулок, объявил общинник.
– Ну тогда не обижайтесь, – с этими словами я активировал бросковый модуль, и мы с Абдулкаримом исчезли из дворца…