подать на спасение Земли. То оседлав картонный звездолёт, я пересчитывал толстые пачки денег с омерзительно-довольной ухмылкой. Пару дней назад социальные сети извергли из своих грязных глубин ещё одну картинку, где я доил тощую корову, из вымени текли струйки золота, а на шкуре была нарисована карта мира.

— Господин Никитин, ваш выход, — жизнерадостно прощебетала ассистентка, не подозревая, какие ураганы бушевали в моей душе.

Я выбросил глупые мысли из головы, выпрямился и направился на очередную Голгофу.

— Только не заходите за линию, — зачем-то прокричала девушка мне вслед.

Студия встретила гудением растревоженного улья. В двух рядах кресел, стоящих полукругом, расположилось три десятка разномастных гостей, большая часть из которых сидели с равнодушными лицами — профессиональная массовка. Им было плевать, что смотреть и что слушать — выступление шпагоглотателя, популярного артиста или учёного. Но среди них явно затесались люди заинтересованные. Их выдавало выражение глаз, сосредоточенное, напряжённое. Один человек показался особенно подозрительным. Он не улыбался, сидел выпрямившись, будто его мучил геморрой, чёрные давно не стриженые патлы доходили до плеч, а щетина была явно недельной, если не больше.

Рядом со стеной студии, где на театральном заднике демонстрировались виды Москвы, стояла пара мягких кресел коньячного цвета, диван. А перед ним торчал с глупейшей улыбкой на остроносом бледном лице ведущий — молодой человек в облегающих блестящих брюках и футболке кислотного цыплячьего цвета.

— Поприветствует нашего гостя! Артур Никитин! — отвратительным дискантом воскликнул он. — Первый вопрос!

Поднялся высокий бородач в джинсах, с мощным торсом. Ему не хватило лишь чёрных очков и заклёпок на кожаной куртке, чтобы выглядеть настоящим байкером. Или бандитом.

— Патрик Фог, — представился он осипшим баритоном. — Господин Никитин, как вы прокомментируете сегодняшний взрыв на космодроме? Есть предположение, что к этому причастна секта «Очищающая сила Сверхновой». Это правда?

Перед мысленным взором промелькнули картины бушующего огня, обугленные куски ракет, фермы, которых разметало взрывом по всему космодрому, зияющие провалы крыш и стен цехов. И главное — неподвижные тела на каталках, которые медики в синих комбинезонах завозили в белые флаеры медпомощи. «Только одно моё слово! Рассказать об этом в красках, возбудить в людях ненависть к секте, к её лидеру. А когда Громов со своими парнями разнесёт на куски их лагерь, никто не возмутится. Катя получит отмщенье!»

— Мы пока не уверены, что к этой диверсии причастна секта. Она не взяла на себя ответственность за взрывы. Полиция ведёт расследование, — проговорил я медленно, с усилием и тут же отругал себя за малодушие.

Бородач явно выглядел разочарованным. Скривившись, он плюхнулся на место, развалился там. Взгромоздив ногу на ногу, кажется, совсем потерял интерес ко мне, да и ко всему ток-шоу.

Второй встала девушка. Облегающие брюки в чёрно-белую полоску с поясом выше талии в ладонь шириной, удлиняли и так бесконечно длинные стройные ноги. Под тонкой тканью белой шёлковой блузки круглились по-девичьи высокие груди. Иссиня-чёрные вьющиеся волосы тяжело рассыпались по округлым плечам.

Какая роскошная кобылка, будто прямиком из службы элитного эскорта прискакала, — промелькнула в голове мысль. — Громова бы сюда, он быстро бы её объездил. Слабость у него к таким.

— Эва Райкова, — красотка ещё и голос имела подходящий — хрипловатый, мелодичный. И гласные выговаривала округло, мягко. — Господин Никитин, почему вы с таким упорством боретесь против других, альтернативных проектов? Это зависть, ревность или вы хотите быть единственные в своём роде учёным, который спасёт Землю.

— Я ни с кем не борюсь, госпожа Райкова, — я был задет до глубины души этим обвинением. — Я просто делаю своё дело.

Девушка улыбнулась, чуть сузив огромные серо-зелёные глазищи. С кошачьей грацией, словно пыталась соблазнить меня или скорее инстинктивно, запустила руки в гриву своих шикарных волос, отпустила, позволив им опасть тяжёлым водопадом по плечам.

— А что вы скажите о проекте академика Кэлли? Редьярда Кэлли? Его проект не менее эффективен, чем ваш. Но стоило бы Земле значительно дешевле. Да и выполнить его проще. Он предлагает эвакуацию землян на звездолётах на планету земноподобного типа. Во Вселенной десять миллиардов таких планет!

— До них надо долететь, Эва. До ближайшей около четырёх световых лет, до реально земноподобных сотни лет. Туда доберутся только потомки наших потомков… Кроме того, чтобы спасти всех людей, нужен не один звездолёт, а несколько сот тысяч. А это, как вы понимаете, значительно, дороже…

— Нет! — словно она ждала этого, радостно выпалила Эва.— Если использовать вашу «ловушку для Сверхновой»... Так ведь вы называете эту технологию? Можно будет перемещаться по всей Вселенной за пару недель. Словно переходишь из комнаты в комнату! Для этого достаточно одного звездолёта! И он уже у вас есть!

Я запнулся, пытаясь изо всех сил справиться с бешено колотившимся сердцем. Чёрт всех дери, никто не понимает, что на самом деле представляет собой эта «ловушка», сочиняют небылицы, окружая моё детище ореолом таинственности. Простое и изящное решение выглядит в глазах обычных людей настоящей магией.

— Хорошо, я покажу вам.

Передо мной едва заметно замерцал голубым светом прямоугольник — интерфейс по управлению голографическим проектором студии. Я набрал код, яркие лампы, встроенные в стены и потолок, медленно угасли. В полутьме раскрутились разноцветные спирали галактик, вихри звёздных скоплений. В самом центре вращался большой шар — солнце и планеты солнечной системы.

— Вот смотрите, — движением руки я отодвинул солнечную систему, уйдя в мерцающую звёздную пыль. — Здесь сгусток звёздной туманности, похожей на бабочку, который остался после взрыва Сверхновой. Сюда мы пошлём звездолёт, который создаст несколько вот таких воронок — аналогов «чёрных дыр». Рукотворных. Они поглотят гамма-излучение…

— Никитин, всё это мы видели много раз, — насмешливый голос оборвал мою пламенную речь. — Это не интересно. Госпожа Райкова говорит об использовании вашей ловушки, как туннеля для перемещения кораблей.

Синеватый отблеск от звёздного неба скрывал лицо говорившего, но голос показался мне подозрительно знакомым. Странно, почему я не заметил этого человека среди зрителей?

— Эта технология по созданию лишь первой части туннеля, — я набрал код, и надо мной повисло стилизованное изображение воронки. — Как эта вещь