- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (52) »
Явь Мари
Децема 1
Пролог. Когда знаешь, что физическая смерть - не конечная станция, а лишь пункт пересадки с одного поезда на другой, страх небытия уступает место страху боли. В такие вот моменты узнаешь о себе много нового. - Сим светлейший Иберия, глава клана Нойран, ваш повелитель и правитель всего Эндакапéя за злоумышление против него, за измену и покушение на его жизнь и корону с одобрения Синедриона приговаривает вас, Эла из клана Децема, к заключению. Конечно, заключение. Смертная казнь утратила свою актуальность давным-давно ввиду своей неэффективности. Нет такого способа, который уничтожал бы душу и разум бесследно, тотально, не оставляя шанса на возрождение. Смертная казнь - это побег, организованный твоими же палачами. Умерщвление тела означало мгновенную боль и дальнейшую безграничную свободу. То, что в Эндакапее называется "тюремным заключением", многие предпочли бы исходу, оговоренному ранее. Потому что в случае "обыкновенной смерти" сохранялась вероятность убраться подальше. Забыть все, как страшный сон. Реинкарнировать совсем другим человеком. Даже не знать об этом проклятом месте. "Заключение" же предполагало смерть здесь, как доставку к месту отбывания наказания. А по истечении срока опять же смерть, на этот раз как возвращение в лоно родного мира. И тот промежуток времени, который заключен между двумя этими смертями, моя будущая жизнь... "разделитель" превзойдет самое себя и сделает ее невыносимой. Подобная практика весьма популярна. Преступников отправляют на Землю на перевоспитание, задавая "адской машине" специальную программу. Программу, согласно которой материя памяти будет удалена, а будущее тело (оковы) обязательно будет изобиловать всякими физическими несовершенствами. - Приговор приведут в исполнение через десять минут, - продолжал вещать будничным тоном, как заведенный, клерк. - По истечении этого времени ваша душа будет отделена от тела. Первой будет задан код, который определит срок вашего заключения и ваши дальнейшие условия содержания на Земле. Эти условия будут соответствовать тяжести вашего преступления. Похоже, мне придется влачить жизнь слепо-глухо-немого инвалида до конца своих дней. А если старик Иберия убедит Синедрион, что этого наказания недостаточно? Мне придется проходить это по второму, третьему кругу? - Последнее, то бишь ваше тело, будет погружено в состояние анабиоза. По истечении срока наказания, иными словами после момента вашей физической смерти на Земле, ваша душа будет возвращена в истинное тело автоматически, как и запрограммировано. Словно в подтверждении его слов палач - низкий, щуплый, облаченный в стерильный белоснежный костюм лаборант - подошел ближе к аппаратуре, проверяя исправность техники и пробегая пальцами по клавиатуре. Лежа на холодном металлическом столе, ощущая беспощадную хватку зажимов на руках, ногах, голове и горле, я смотрела в высокий потолок экзекуционного зала Дома Правосудия и вслушивалась. Настойчиво и часто отмерял ритм сердца кардиомонитор, рядом постукивал по экранной клавиатуре палач, назойливо шелестели шепотки немногочисленных свидетелей. Если б в такой ситуации нашлось место для радости, я бы порадовалась тому, что отказалась вчера от последнего ужина. Тошнило просто безбожно. Аллегория тупой беспомощности. Клерк продолжал зачитывать протокол, оттягивая неизбежное. - Ваш клан с этого момента объявляется преступной группировкой и лишается дарованных вам ранее территорий и привилегий. Все пять старейшин клана Децема приговариваются к заключению. Если члены вашего клана не пожелают добровольно сдаться, окажут сопротивление при задержании или предпримут попытку к бегству, срок вашего наказания, как предводителя преступников, увеличивается. Резонно, что тут скажешь. - У вас есть минута, чтобы сказать последнее слово. Все внутри онемело. Скорее от холода, чем от страха, хотя и не без этого. Знаю, конечно, что там меня не ждет небытие, и все же... умирать для меня в новинку, пусть даже с предоставлением гарантий. Чувствую, как под тончайшей тканью длинной сорочки бегают мурашки. - Старик, - мой голос едва слышен за пиканьем кардиомонитора, который должен замолчать через минуту. - В следующий раз... я не буду сомневаться. Свидетели замолкли и насторожились. Вместо слезного раскаяния и сожаления, им пришлось услышать заверение в том, что следующий раз будет. Что одряхлевший и прогнивший клан Нойран снова подвергнется нападению. И что на этот раз, стоя над скулящим старым ублюдком с оголенным лезвием сабли, я не стану колебаться. Проклятье, надо было доверить Иберию рукам мастера, как и настаивал Дис. Он бы не сомневался, и, вероятно, в таком случае мне не пришлось бы сейчас отсчитывать секунды. По моему телу прошла вибрация. Палач-лаборант привел "разделитель" в состояние полной готовности, и весь зал утонул в гуле разгоняемых позитронов. Я знала наверняка, что смерть будет нести на себе отпечаток нестерпимой боли. Вся штука в том, что дальнейшая жизнь обещает муки куда большей интенсивности и продолжительности. Проклятый счетчик громко отмерял последние мгновения моего существования. Заглушая чужие шаги. - Дорогая моя Эла, - в поле моего зрения возникло морщинистое, суховатое, но невыразимо счастливое лицо. - Как жаль, что ты не увидишь этого. - Ч-чего конкретно? - Когда я поймаю твоего Десницу, я не стану отправлять его в ссылку. Такие, как Дис, совершенно неисправимы, у них предательство заложено на генном уровне, - прокряхтел, посмеиваясь, Иберия. - Я относился к тебе, как к дочери, подпустил к собственным детям, дал тебе все... и вот какая благодарность. Потому напоследок я скажу тебе... чтобы ты в оставшиеся у тебя секунды осознала, что, когда ты вернешься, он и все, кто тебе подчинялся, будут умерщвлены самым жестоким образом. Так что, да, мне очень жаль, что ты не увидишь, как я буду насаживать этих крыс на кол. - На кол? - повторила я невнятно, словно не веря, что мысли о мести перенесли старика в средневековье. Кол. В наш-то век. И как после этого упрекать старика в примитивности? - Устрою во дворе своего летнего особняка садик, - заговорщицки прохрипел дед. - И каждой официальной делегации или гостю, заглянувшему ко мне с дружеским визитом, я буду показывать в первую очередь свой "сад". Чтобы впредь никому не было повадно идти против меня. - Да ты настоящий затейник. - Дис... точнее то, что останется от подонка, будет расположен в самом центре композиции, - продолжал вещать Иберия, словно говоря о своих планах дизайнеру ландшафта, а не приговоренной к экзекуции. - И когда ты вернешься, я определю тебе комнату
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (52) »