Р. Л. Стайн Юный Скрудж Очень страшная рождественская история

1

Меня зовут Рик Скруджман. Мне двенадцать, и вы бы могли сказать, что я люблю повеселиться. Мне нравится дразнить детишек и насмехаться над ними, устраивать им весёленькую жизнь и слегка колошматить. Ну, вы поняли. Просто веселья ради.

Некоторые ребята из моей школы, средней школы Оливера Твиста, зовут меня Рик-Фрик. За глаза, конечно.

Мне никогда их не понять.

Мне кажется, они просто завидуют тому, как весело я провожу время в школе. Или, может, тому, что я крупнее и взрослее их. Летом у меня был всплеск роста, и теперь я самый высокий в моём классе.

Полли Стетко, который играет нападающим баскетбольной команды «Вихрей», достаёт мне только до подбородка. Серьёзно. Я зову его Стетко-Креветка.

Я высокий, и я крупный. Ага, я знаю, что с виду это как большое пузо, свисающее над моими джинсами. Но это всё мускулы. Давайте, двиньте меня в живот. Врежьте со всей силы. Сами убедитесь. Но смотрите — я врежу в ответ. Ха!

Прежде, чем мы продолжим, я хочу вас кое о чём предостеречь. Я хочу предупредить вас, что история эта — о призраках.

Возможно, вы не верите в призраков. Или, возможно, верите, что призраки бывают дружелюбными и милыми, или, может, грустными, или нуждаются в любви, или в ещё какую-нибудь подобную сопливую чушь.

Лично я уяснил другое. Я уяснил, что призраки бывают жуткими. И безжалостными. И жестокими. И злобными. Я уже говорил, что они жуткие?

Итак, вот моё предостережение.

Вы, возможно, думали, что вас ждёт приторная история о рождественских радостях, искрящемся снежке и хорошем настроении. Если хотите чего-то такого, ступайте читать «Фрости-снеговичка».

Серьёзно. В истории Рика Скруджмана никто не распевает целыми днями рождественских хоралов.

Думаю, я также должен сказать вам, что боюсь призраков. Но это единственное, чего я боюсь. Не верите мне? Проверьте. Вы увидите.

Призраков я боялся ещё с тех пор, как был совсем мелким. Как-то я увидел тёмный силуэт, движущийся по кухонной стене. А на кухне не было никого, кто мог бы отбрасывать эту тень.

Ух. Жутко, правда?

Но хватит о страшном. Быть напуганным — это не то, к чему я привык.

Вот отличный способ узнать меня получше. Можете почитать сочинение, которое я написал на уроке мисс Доррит. Она заставила всех нас написать сочинение на тему «Что для меня значит праздник Рождества».

Меня щас стошнит.

Да, это чуть ли не худшее время в году, время моего самого нелюбимого праздника. Почему я так сильно ненавижу Рождество? Ну… не задавайте лишних вопросов. Просто прочтите моё сочинение…

ПОЧЕМУ Я НЕНАВИЖУ НЕНАВИЖУ НЕНАВИЖУ РОЖДЕСТВО.

Сочинение Рика Скруджмана.

Я ненавижу ненавижу ненавижу Рождество по двум причинам.

Первая: каждое Рождество нас в школе заставляют смотреть тот ужасный старый фильм. Он называется «Рождественская песнь», и он действительно отстой.

Он про одного старикашку, который жадный, ворчливый и скупой ко всем. Три призрака забирают его и показывают ему, какой он скупой и паршивый, и они говорят ему, что он должен измениться и стать хорошим. И почему он должен любить Рождество.

Фильм плохой потому, что он чёрно-белый. Ещё потому, что призраки совершенно не страшные. Спецэффекты — конкретная дрянь. Но есть кое-что похуже, чем всё это.

Скупого старикашку зовут Эбенезер Скрудж.

Похоже на… что?

Как все вы знаете, моя фамилия Скруджман. Так что каждый год после просмотра этого тупого фильма ребята из моего класса думают, что называть меня Скруджем — это остроумно.

Ха-ха. Разве похоже, что я смеюсь? Нет, я так не думаю.

Но это не главная причина, по которой я ненавижу Рождество. Я ненавижу его потому, что я родился 25 декабря. Верно. День Рождества также и мой День Рождения.

И разве хоть кто-нибудь вспомнит о том, чтобы отпраздновать мой День Рождения? Никоим образом.

Все слишком заняты развешиванием гирлянд, украшением ёлки, распеванием хоралов и подготовкой к Большому Дню.

Знаете, что в Рождестве самое тупое? Украшение дерева. Потому что вы часами развешиваете побрякушки на дереве. Часами. А затем вы просто должны снять всё это обратно. Совершенно бесполезная трата времени.

Кроме того, рождественские ёлки заставляют меня чихать. У меня аллергия на них, и я не могу дышать, когда у нас в гостиной стоит дерево. Но разве кого-нибудь волнует, дышу я или нет? Конечно же, нет. Это Рождество.

Из-за Рождества у меня никогда не было вечеринки на День Рождения, как у всех ребят, которых я знаю. Меня никогда не возят в Диснейленд или какое-нибудь другое крутое место. Я никогда не выбираю, что хочу на именинный обед. Мы всегда должны готовить рождественского гуся. Тьфу, гадость. Кто вообще ест гусей?

А получаю ли я подарки на День Рождения, как любой другой ребёнок?

Конечно же, нет. Я получаю только рождественские подарки. И никто даже не скажет о том, сколько лет мне исполняется и какой я славный парень.

Видите? Я оставлен в дураках. Я остаюсь в дураках каждый год в день своего рождения.

И вот почему я говорю «Ба, вздор», как тот старикашка в фильме. И вот почему я НЕНАВИЖУ НЕНАВИЖУ НЕНАВИЖУ Рождество.

Вы можете меня в этом упрекнуть?

2

Позвольте-ка мне сказать вам вот что. Я не хочу хвастать, но без меня в средней школе Оливера Твиста было бы куда скучнее. Спросите кого угодно! А если вам скажут обо мне что-нибудь плохое, вспомните, что я говорил — они просто жалкие завистники.

Я ненавижу говорить об этом, но в этой школе уйма неудачников. А от неудачников меня мутит.

Вот там неудачник Дэви Питтман, склонился над питьевым фонтанчиком. Вчера показывали рождественское кино, и с тех пор Дэви зовёт меня Скруджем. Что за юморной паренёк!

Глядите, как я немного подшучу над ним. Когда Дэви наклоняет голову, чтобы сделать глоток, я складываю ладони чашечкой и зачерпываю воду. Я наполняю горсти — и обдаю водой переднюю часть его штанов.

Деви делает глоток и отступает назад, уставившись вниз, на большое мокрое пятно на его штанах.

— У-упс, — говорю я, а затем смеюсь. Ха-ха.