требуя немедленного установления тесной связи с центральными органами Союза, мы достигаем привлечения максимума организаторских сил и делаем удары чрезвычайных комиссий менее для нас чувствительными, ибо существование в одном уезде или губернии двух-трех организаций, не знающих одна про существование другой, становится общим явлением и раскрытие одной из них не влечет образования на данной территории пустого места.

Его же перу, очевидно, принадлежал и другой важный документ организации, в деталях намечавший организационную структуру Союза^[7]. Как вспоминает Опперпут, он выдвинул и идею созыва съезда Союза для разработки военной кампании, предполагавшейся в летние месяцы 1921 года. Предложение о съезде было отвергнуто помощниками Савинкова, но одобрено им самим^[8]. С начала мая Опперпут был кооптирован во Всероссийский Комитет — руководящий орган НСЗРС, состоявший из ближайших соратников Савинкова, и должен был принять участие, в качестве члена Комитета и делегата от Гомеля, в намеченном первоначально на 5 июня в Варшаве съезде НСЗРС. Явиться на него он, однако, не смог, так как был 26 мая задержан по дороге на съезд, в ходе полного разгрома, которому подверглась его организация^[9]. Съезд, перенесенный на 13–16 июня, прошел без него.

О своей деятельности по организации Союза сам Опперпут рассказал в брошюре, написанной в тюрьме осенью 1921 года^[10]. Но еще до ее выхода показания его были использованы советскими инстанциями в дипломатической и пропагандистской кампании, поднятой с целью изгнания савинковцев из Польши. Нота польскому правительству Народного комиссариата иностранных дел от 4 июля 1921 года в существенной своей части опиралась на сообщенные Опперпутом сведения^[11], однако его имя в ней ни разу не было упомянуто. В ноте утверждалось, что в нарушение статьи 5-й Рижского мирного договора от 18 марта 1921 года, запрещавшей создание и поддержку «организаций, имеющих целью вооруженную борьбу с другой договаривающейся стороной, либо покушающихся на ее территориальную целостность, либо подготовляющих ниспровержение ее государственного или общественного строя путем насилия, равно как и организаций, приписывающих себе роль правительства другой страны или части ее территории, возглавляемый Савинковым Русский Политический Комитет готовил грандиозный заговор против Советской республики, планировал диверсии и террористические акты на ее территории, вербовал российских граждан для подготовки восстаний и с этими целями создал “Народный Союз Защиты Родины и Свободы”, который и был организацией, непосредственно работавшей над осуществлением обширного плана заговора, охватывавшего и столицы Советской России и ее провинциальные города, и железные дороги и сельское население. Агенты Народного Союза Защиты Родины и Свободы стояли во главе бандитских выступлений в Западной области. Во время ныне уже законченной ликвидации бандитизма в этом районе выяснилось, что все нити этого движения почти постоянно приводили к Народному Союзу Защиты Родины и Свободы, т. е. к организации, функционирующей в Варшаве при прямом содействии Польского Правительства. <…> Для содействия проведению этого плана заведующим интернированной армией был назначен личный адъютант Военного министра Польской Республики Генерального Штаба полковник граф Соллогуб-де-Войно». Снабженная ссылками на письма Савинкова и Балаховича и другие документы, попавшие в распоряжение советских властей, но без упоминания показаний, к тому времени уже полученных от Опперпута, советская нота обвиняла польский Генеральный штаб в прямом участии в подрывной антисоветской работе:

Почти все агенты Русского Политического Комитета состоят в то же время агентами Польского Генерального Штаба. Чины подведомственных Польскому Генеральному Штабу учреждений проводили через границу направленных в Россию агентов Русского Политического Комитета. На квартирах этих чинов подведомственных Польскому Генеральному Штабу учреждений устраивались склады антисоветской литературы. Мало того, Польский Генеральный Штаб содействовал посылке в Россию яда с целью массовой отравы красноармейских частей в момент восстания. Так, например, вторым отделом Польского Генерального Штаба за подписью майора Генерального Штаба Бека был выдан документ агентам Савинкова на провоз в Советскую Россию, якобы для разведывательных целей, по 2 килограмма яда, целью которого в действительности было массовое отравление красноармейцев. Все эти действия высших учреждений Польского правительства были возможны только благодаря тому, что Русский Политический Комитет до сих пор пользуется покровительством самых высших инстанций Польской республики. Вследствие этого Польское Правительство истратило из средств польской казны 350 миллионов марок на поддержку Русского Политического Комитета и его заговорщической деятельности.

В ноте было выдвинуто требование об изгнании из Польши членов Русского политического комитета — обоих братьев Савинковых, Философова, Мягкова, Одинца, Дикгофа-Деренталя, Б ул ак-Балаховича, Перемыкина, Эльвенгрена и других членов «Народного союза для защиты родины и свободы», полковника Гнилорыбова, а также лидеров украинских и белорусских контрреволюционных организаций^[12].

В ответе министра иностранных дел Польши Скирмунта от 11 июля советские заявления были названы лишенными надежного основания.

Он утверждал, что никакой ответственности за то, что происходит на российской территории, польская сторона нести не может^[13].

В рамках усилившейся к осени пропагандистско-дипломатической кампании Наркоминдел выпустил в сентябре 1921 года на русском, польском и французском языках книгу, в которой обнародовал выдержки из показаний арестованных на советской территории членов савинковской организации, подтверждавшие выдвинутые против НСЗРС и польского Генерального штаба обвинения. Среди этих документов выделялась «Выписка из протокола опроса уполномоченного Всероссийского Комитета Союза Защиты Родины и Свободы Западной Области Опперпута-Упелинца Александра Эдуарда Отовича»^[14]. Судя по содержанию, протокол был сделан вскоре после задержания Опперпута, в июне 1921 года, и именно его детальные показания легли в основу содержавшихся в ноте Чичерина от 4 июля разоблачений. Опперпут рассказал, как поток ходоков из советской России вызвал у Савинкова иллюзию о зарождении в России мощного и тяготевшего именно к нему, вне зависимости от той или иной политической окраски участников, массового антисоветского движения. Это побудило