Посвящается всем Хомякам, в особенности Мышеньке и Грейву, а так же кошке Салене.

1. Позвольте представиться.

Сколько нужно принцев чтобы сменить факел в трапезной? Правильный ответ на этот вопрос – один. Но правильный он для населения любого королевства кроме одного человека, а именно короля. Для короля же очевидным будет ответ – столько, сколько влезет в комнату и еще десяток сверху. Потому, что хороший король обязан оставить после себя наследника, а наследник это такая хрупкая штука, что готова помереть, сойти с ума или прийти в негодность другим способом еще до наступления совершеннолетия. Ну, а перевалившие за смертельную линию восемнадцатилетия наследнички с лишним количеством справятся и сами – оставив одно седалище для одного трона. Как-то так и думал наш папаша король, который был явно хорошим королем, и в целом все у него получилось. Перенаселенность принцев стремительно убывала по естественным для принцев причинам, таким как яды, кинжалы и всякие там дуэли. И среди выживших явно не было ни слабых, ни сумасшедших… Зато там был я, а я это нечто особое! Бывают принцы тонкие и опасные как гадюка, бывают принцы похожие на движущуюся скалу, бывают принцы похожие на текучую воду и как оказалось бывают принцы круглые. Правда видел я такого лишь одного, в зеркало и не целиком – поскольку края в зеркало не влезали – но вот такой вот сюрприз! И в целом моя тактика – быть круглым – работала. Не то чтобы я разработал её путем хитрых вычислений, просто так совпало. Сидячий образ жизни и много еды – вот секрет моего успеха.

Что касается сидячего образа жизни тут все просто. В отличие от своих братьев и сестер я очень любил учиться и особенно читать. С определенного возраста нам, венценосным отпрыскам, показывали всякие штуки – вроде букв и рассказывали для чего эти штуки нужны. А штуки эти были в основном нужны, чтобы проверять – правильно ли за тобой записывает писец! Ну, а если нужно было что-то прочитать, то зачитывал накарябанное вслух… тоже писец! Очень важные и нужные люди! Я даже прочитал однажды, что на коронацию король одевает мантию из писцов, хранящуюся в сокровищнице уже лет двести! И якобы она красоты необыкновенной и шерсть её мягкая и нежная. Но по-моему это были какие то другие писцы – в замке ни у кого из писцов мягкой шевелюры не было – все лысые как коленка. Наверное тоже про мантию читали… Спустя время необходимое для зазубривания букв и цифр – мальчики начинали учиться сражаться, а девочки шить. И отступая от текста – скажу – всякого шитья у нас в замке – в два слоя… В основном салфетки! Видели когда-нибудь рыцарский доспех покрытый рюшечками? Незабываемое зрелище. Так что читающих принцев в нашем роду оказалось столько же, сколько и круглых… И пока другие принцы учились владеть мечом, составлять яды и проводили время на охоте – я читал. Не могу сказать что читал я что то особенное, поскольку предки мои подходили к вопросу наполнения библиотеки, скорее с баллистической точки зрения нежели с какой либо еще. Предыдущие короли знали, что в уважающем себя замке должна быть библиотека, она должна пополняться и в ней должен быть камин. Поэтому мой прапрапрадед Верен Славный нашел самое дальнее, самое большое и ненужное помещение с камином в замке и начал сносить туда всякую бумагу – купленную или добытую в набегах на соседние королевства. И завещал то же потомкам. И надо сказать потомки его не подвели… На определенном этапе существования в библиотеке появились шкафы и стеллажи, сами собой как я думаю, поскольку про стеллажи и уважающий себя замок слухи обычно молчат и Верен, например, складывал всю бумагу просто в кучу в одном из уголков. Кроме бумаги в библиотеке заводились разные крысы, мыши и тараканы. А спустя столетия там завелся даже принц… Хотя судя по вырванным тут и там страницам – люди в библиотеку захаживали, но что то я сомневаюсь чтобы вырванные страницы кто-то читал… Полагаю, людей эти страницы видели лишь с худшей стороны! Еще в библиотеке были норы, в которых обитали мыши и библиотекарь. По крайней мере должность библиотекаря в замке была, на неё выделялся оклад (это я проверил), а кроме меня других людей в библиотеке я за всю жизнь не видел… Поэтому мне нравилось думать, что он где то в норах. Так что я много сидел в библиотеке и много читал. А поскольку исторические хроники в ней соседствовали с детскими раскрасками или поэмами – интересы у меня были наиширочайшие.

Ну а что касается обильного питания… С определенного момента – лет этак с двенадцати, если не ошибаюсь, я начал замечать, что сестер у меня как было десять так десять и осталось, да и с младшими братишками все было в порядке, а вот старших братьев стало на пару меньше. Не то чтобы я особо любил пересчитывать братьев, хоть старших – хоть младших. Я и просто встречаться с ними не любил – ведь особо любимая игра у старших братьев это "отвесь оплеуху младшему брату и посмотри, что будет", но толкотни с какого-то момента стало меньше и это меня насторожило. Привычное начало меняться в лучшую сторону. Я стал выяснять, наводить справки и кое-что из узнанного заставило меня занервничать и чем дальше, тем больше. А когда я нервничаю – я ем. Я выяснил, что такое престолонаследие, сколько нужно королей для одной страны и изучил хроники вступления на престол прошлых лет. Надо сказать, что жрать я начал за семерых… Спустя год сестер у меня стало восемь – лишних выдали за кого-то там замуж, а вот братьев я не досчитался уже шестерых. Со мной они редко пересекались – потому что играть со мной скажем в догонялки или прятки уже не получалось – было откровенно скучно, а драться со мной было бесполезно из-за мощных жировых… ммм… доспехов. Да и поговорить со мной скажем за обедом у них не выходило, поскольку питался я не в общей столовой для высокородных, а на кухне и тем что подхвачу. Чем кстати объясняется моя устойчивость к ядам, каковой не обладал, например, бедняга Генрих – любивший кушать с одной и той же тарелки и пивший из одной и той же кружки. Пищей же насущной, которой делились со мной родственнички, в виде пирожных или фруктов, я, в свою очередь, делился с библиотечными мышами, чем порядком проредил их популяцию.

Полагаю, эти слагаемые и объяснили то, что я отпраздновал свое счастливое двадцатидвухлетие – в отличие от восьми своих братишек, до этого славного возраста не дотянувших. И осталось нас еще семь – спасибо его величеству… Возможно также, что меня приберегали напоследок в качестве этакой "карьерной жирной точки". Хотя вряд ли, поскольку слово "карьера" во всем королевстве знали всего человек пять, и