Седрик

Меланхолия Синдзи Икари, часть 2

Аннотация:

Комментарии в файл первой части.

  Геофронт. Штаб-квартира NERV. Кабинет командующего Икари.

  -Ева-01 доставлена на базу, - сдержанно докладывала блондинка, чьё напряжение выдавали лишь слегка подрагивающие кончики пальцев, - нарушений в работе или следов радиации не обнаружено. Всё прошло по сценарию, за исключением поступка пилота.

  -Что с майором Кацураги? - не поднимая взгляд от лежащих на столе фотографий, спросил хозяин кабинета.

  -Здоровье в норме, физических и ментальных отклонений не обнаружено.

  -И как тогда всё это объяснить? - включился в разговор замком, каменным изваянием застывший за плечом Икари старшего. - С каких пор обычные люди могут синхронизироваться с Евангелионом после появления у того души?

  -Я не знаю, - на миг прикрыла глаза Акаги. - Судя по их показаниям, она не синхронизировалась с Евой, а повторила опыт первого дитя по синхронизации с человеком.

  -Вы всё проверили? - руки в белых перчатках сплелись перед лицом сидящего человека, а взгляд из-под очков упёрся в женщину.

  -Нет, ряд тестов требует времени, но мы проведём их в ближайшую неделю.

  -Синдзи?

  -В полном порядке. Такое ощущение, что всё произошедшее его не касалось.

  -Защитная реакция? - предположил Фуюцуки.

  -Не похоже. Он прошёл медосмотр с посещением психолога, никаких отклонений... новых.

  -Ранее вы докладывали, что он был ранен... - не меняя интонации, заметил командующий.

  -Да, осколок стекла задел мягкие ткани левой руки, но ничего серьёзного.

  -Ясно... Сколько человек знает о происшествии?

  -Кроме нас, третьего дитя и майора Кацураги, трое. Двое из них в курсе только самого факта присутствия майора в капсуле пилота, про синхронизацию известно только лейтенанту Ибуки, она ассистировала мне во время проведения тестов.

  -Кто первые двое?

  -Техники, успевшие добраться до ангара к моменту деактивации Евы, сейчас находятся под наблюдением.

  -Превосходно, - Гендо Икари на несколько секунд опустил глаза на фото со спутников, где мощная человекоподобная фигура возвращалась от груды покорёженного металла, недавно являвшейся грозным боевым роботом, к своему ангару, - засекретить всю информацию о случившемся, по завершении необходимых процедур, вернуть майора Кацураги к работе. На этом всё.

  -Как прикажете, - женщина бросила короткий взгляд на замкома и развернувшись, прошла к выходу.

  -Премьер министр уже выразил желание лично поблагодарить пилота, вероятно, ожидается пышная церемония с награждением, что мы ответим? - спустя секунд двадцать, нарушил тишину пожилой профессор.

  -Он пойдёт на неё?

  -Не уверен, но детям должно импонировать подобное. Твой сын, конечно, особый случай, но не вижу причин, почему это не должно тешить его самолюбие.

  -Есть информация по нашим "друзьям"?

  -Тебе лучше знать.

  -...

  -Так что ответим? - вновь прервал молчание заместитель командующего.

  -Я подумаю...

  Три часа, двадцать семь минут по полуночи, квартира Кацураги Мисато, Икари Синдзи.

  Электронный замок коротко пикнул, и я толкнул входную дверь, убирая ключ-карту в карман. Прихожая встретила меня тишиной и небрежно сброшенной на коврике школьной обувью Аянами, самой девочки видно не было, но это и не требовалось - я ещё до дому доехать не успел, а уже ощутил сияние её души.

  Привычно поставив снятые ботинки к стене, я аккуратно положил рядом обувь Рей и прошёл внутрь квартиры. Аянами нашлась в моей комнате, где трогательно приоткрыв во сне ротик, крепко прижимала к груди мою подушку. Бледное лицо выражало что-то вроде неуютной растерянности и едва заметно хмурилось, похоже, сон у неё был тревожный. Присев рядом, я, аккуратно - едва касаясь волос, чтобы случайно не разбудить, погладил небесного цвета шевелюру, одновременно окутывая девочку чувством заботы, спокойствия и нежности.

  Прошло уже больше суток, как мы вернулись в Токио 3. За всё это время Рей я увидел только сейчас, да и самой девочке, как я знал, ни разу не позволили даже близко подойти к палате, где меня обследовали. Оно и к лучшему, наверно, хотя бы сможет выспаться, а то, как я успел понять из обрывков реплик, мы прилетели как раз к окончанию её дежурства у Евы, после чего она, вместо законного сна, ещё добрых 20 часов терпеливо ждала возможности с нами встретиться, пока не была в приказном порядке выгнана спохватившейся Акаги. Кабы не это, даже не сомневаюсь, что приехали бы мы домой исключительно вместе, а так, часа четыре она уже успела поспать, что уже хорошо.

  А вот Мисато повезло куда меньше, меня-то изучали так, для галочки, а вот её взяли в оборот очень круто и думаю, слезут не скоро. Акаги вообще умудрилась начать брать анализы ещё на полигоне, Мисато скрипела зубами, злобно зыркала на меня, но терпела, а вот что с ней будет через пару дней не представляю, однако виру с меня, за все пережитые унижения, определённо спросят. Но шутки шутками, а временно исполняющим обязанности начальника оперативного отдела назначен Фуюцуки. То есть официально назначен. Отклонений у Кацураги ещё не нашли, а с должности, дэ факто, уже сняли, какие уж тут шутки.

  Одно радует - ничего они у неё не найдут, а замены для майора нет, хотя бы в силу наших с ней отношений. Не тех, что интимные, конечно, а тех, что официальные - пытаться вновь выстроить с нуля всю комбинацию влияния и контроля за пилотом, то ещё удовольствие, а ведь есть ещё фактор срыва, подросткового бунта и прочее, прочее. В общем, никому оно не надо. А не найдут, потому как искать пока нечего. Подарок девушке я, так сказать, вручал с предельной осторожностью и раньше чем через год найти что-то будет в принципе невозможно, да и то, ещё надо знать где и что искать...

  Лицо Аянами разгладилось, хоть подушку она теперь стиснула ещё основательнее. Полюбовавшись ещё пару минут этим чудом, я поправил сползшую простыню и покинул комнату, направляясь к ванной.

  Тёплые струи воды, упруго били в лицо медленно вымывая и унося в своих потоках накопленную усталость и остатки сна. Впрочем, это вполне мог быть и самообман, так как на смену им приходили ленивый пофигизм и светлая нега, а эти состояния, как известно, очень легко переходят в здоровый сон. Как бы то ни было, процесс приносил истинное