перепихнуться, но у меня такой привилегии не имелось. Люди, которых мы встречали, удивлялись, узнав, что мы брат и сестра, пока им не объясняли, что мы только сводные. Вероятно, потому что с моей миниатюрной фигурой и длинными светло-серебристыми волосами я выглядела полной противоположностью своего сводного брата.

Раньше я ненавидела свою миниатюрность и хрупкость — это неценное качество в космосе, поверьте. Но позже, по прошествии почти пяти лет вместе с Джошем, мое тело, наконец, нагнало мой разум. Сразу после моего двадцать второго дня рождения мы провели длинные каникулы на Земле. Родная планета человечества была значительно разрушена, но здесь еще осталось несколько исследовательских центров высоко в горах. Именно там, пока мы готовились к нашей следующей миссии, и много позже того, как по земным стандартам я перестала расти, у меня, наконец-то, появились кое-какие изгибы.

Если говорить начистоту, изгибы были действительно красивые, что справедливо — ведь я так долго этого ждала. Раньше моя фигура была плоской и мальчишеской, сейчас же я обладала покатыми бедрами, соответствующей им округлой задницей и грудью четвертого размера. Мое лицо тоже немного изменилось, ушла угловатая худощавость, оно стало более зрелым и женственным. Спустя много лет, когда меня принимали за маленького ребенка, я наконец выглядела на свой возраст.

Я пришла в восторг от своего нового тела — так приятно выглядеть как женщина, которая столько лет была внутри меня. Люди общались со мной как со взрослой, больше не видя во мне ребенка. Меня уважали и даже более того — я пользовалась вниманием и восхищением. Спустя годы игнорирования всеми, кроме Джоша, я обрела новую власть очаровывать и возбуждать. Мне нравилось, если мужчины смотрели на меня, когда мы гуляли в общественных местах. Но долго смотреть им не удавалось, так как Джош становился злобным и заботливым старшим братом, но всё же… было приятно.

Оставалось ещё одно маленькое обстоятельство, беспокоящее меня в моем новом облике — я боялась, что оно создаст неловкость между мной и Джошем. И да, иногда я ловила на себе его взгляды, и когда он замечал это, то тут же отводил глаза. Но он никогда не говорил ничего прямо о моей изменившейся фигуре и оставался таким же милым парнем, который всегда веселил меня и давал хорошие советы. Он был единственным важным человеком для меня во вселенной. Так что наши отношения оставались прежними… пока наше путешествие на Сворца 6 не изменило всё навсегда.

Глава 2

Моей груди было немного тесновато в старом бюсте, и я смущенно её поправляла. Но если честно, мои новые округлости были последним, о чем я думала, глядя в обзорный экран, где другие, гораздо большие окружности, медленно вращались в космосе. Наш маленький космический корабль находился на орбите Сворца VI, планеты с богатой экзотической инопланетной флорой и фауной, чтобы исследовать и каталогизировать. Однако, в основном нас интересовало определенное растение, которое местные жители называли лиш к'лит — или растением истины. Предположительно, оно обладало свойствами, которые вынуждали людей говорить или действовать согласно их глубочайшим намерениям и эмоциям — во что было трудно поверить, но тем не менее интересно.

Мы надеялись, что растение имело ценные лечебные свойства, и Джошу обещали приличную сумму от компании «Фарм-Ко» по возвращению на Землю, если он привезет образцы. Денег, которые ему предлагали, было достаточно, чтобы купить нам совершенно нового прыгуна — что я начинала считать хорошей идеей. Не потому что наш сломался или нуждался в ремонте, а потому что в последнее время стал казаться слишком тесным, чтобы мы вдвоем находились в такой непосредственной близости. По крайней мере, Джош, казалось, так думал.

Я покусывала нижнюю губу и смотрела на покрытый густой растительностью зеленый шар, вращающийся под нами, пока размышляла о недавних изменениях в старшем брате в нашей последней поездке. Раньше Джош всегда был очень любящим и заботливым. Он обнимал меня, когда я грустила, а иногда даже устраивал меня на своих коленях, когда мы, прижавшись друг к другу, смотрели ночами наши любимые шоу по каналу связи. Он часто целовал меня в щеку и называл меня «солнышком» и другими ласковыми прозвищами, а также сокращал мое имя Кассандра на «Кэсси», когда чувствовал особую нежность.

В нашем общении не было ничего сексуального — Джош никогда не делал со мной ничего неприемлемого. Он был благородным человеком, и я не сомневалась, что он скорее отрежет себе правую руку, чем причинит мне вред. Хотя мы не кровные родственники, он считал себя моим старшим братом, моим защитником. И кроме того, он всегда видел во мне маленькую девочку, которая нуждалась в защите и заботе, а не сексуальную женщину. Поэтому он был добрым и слишком внимательным.

Но не в этой последней поездке. С тех пор как мы попали в тесное пространство нашего космического прыгуна за месяц до нашей миссии на Сворца 6, он стал замкнутым… отчужденным. И почти всегда, когда я находилась рядом с ним, казалось, что ему неловко.

Это моя вина, несчастно говорила я себе, переключая пульт управления, чтобы немного скорректировать нашу орбиту. Ему неловко из-за того, что произошло в душе в прошлом месяце. Я уверена.

В начале того, чему я придумала название как «миссия по поиску растения истины», у нас с Джошем произошел… ну, инцидент, за неимением лучшего слова. Это беспокоило нас обоих, и нам пришлось едва ли не покинуть земную орбиту, когда это произошло.

Это случилось, когда мы вместе принимали ночной душ. Знаю, звучит странно, но мы принимали душ вместе не по каким-то извращенным, странным причинам — это простая необходимость экономии воды. Даже с судовым переработчиком, работающим на сто процентов, вода по-прежнему оставалось редким и ценным товаром в открытом космосе, и мы не могли позволить себе тратить ни лишней капли. Ночной душ был для нас обычным делом — чем-то, что мы делали тысячу раз раньше в наших других космических миссиях, и между нами ничего не происходило. Мы просто стояли спиной друг к другу, быстро намыливаясь и потом смывая пену, а затем отправлялись спать.

Впрочем, это было впервые, когда мы вместе принимали душ после изменений в моем теле. Во время нашего долгого отдыха на Земле у каждого из нас имелась отдельная комната и не было необходимости в общем душе. На самом деле, это, наверное, обычная гравитация на родной планете, наконец-то, ускорила мое позднее развитие. Во всяком случае, к тому времени как мы вернулись на борт прыгуна, так мы ласково называли наш маленький