сколько, может дней, может часов. Шел пока не свалился от усталости, рухнул и заснул прямо посередине длинюшего коридора или скорее всего тоннеля. Ну не бывает таких длинных коридоров. Сколько проспал не помню. Проснулся только от сухости во рту и облизнул потрескавшиеся губы. Да наверное быстрей сдохну от жажды, чем кончиться этот чертов тоннель. И опять вспомнил про еврея и золото. У меня в пустотном кармане десять цистерн холодной и чистой горной воды. Малой сказал мне тогда, что в стасис поле она никогда не протухнет и будет такой же до ломоты в зубах холодной и свежей, как будто ты ее только что набрал из горного ручья. Только протяни руку и напейся. От бессилия я закричал на весь тоннель и стукнул кулаком в стену. В себя меня привела боль, от разбитых в костяшках пальцах и на прокушенных губах почувствоал соль крови. Так, все возьми себя в руки Александр и топай дальше. Криком делу не поможешь. — стиснув зубы опять сказал сам себе. И опять наматывая метры черного тоннеля шел вперед, до изнеможения, пока снова не свалился и не забылся тяжким, усталым сном.

По времени совсем перестал ориентироваться, только отсчитывал от сна до сна. После четвертых суток сна впереди вдалеке увидел какие то отсветы и уже не надеясь на что то на ослабевших ногах подошел к двум лучам света, бившем с левой стороны коридора. Два отверстия были не большими, с пяти копеечную монету. Но можно было все увидеть. Это был огромный зал или храм, противоположный конец стены которого терялся вдали. Огромные колонны с барельефами, подпирали большой полукруглый свод. Через центр этого свода лился золотистый свет дня и удивительно полностью освещал храм. А что это храм у меня не осталось никаких сомнений, потому что время от времени слышался звон колокольчиков, сопровождающих заунывным пением. Пели монахи в оранжевом одеянии и били поклоны мне, то есть тому месту где я стоял. Скорей всего я нахожусь внутри скульптуры, вернее в полой голове местного божества, а два отверстия, через которые вижу храм это его глаза. Судя по расстоянию между глазами скульптуры высотой она не менее двадцати пяти метров. И как тут выбираться отсюда?.

А что выберусь отсюда у меня не возникло никаких сомнений. Вот только из глаза божества никак нельзя вылезать. Прежде чем вылезти, мне надо разбить этот самый глаз, а местные могут посчитать это кощунством и для меня это может кончиться весьма печально. Поэтому стал искать обходной путь, благо дорога тоннеля опоясывала весь храм. По пути попадались еще несколько раз такие же отверстия глаз, но я упорно шел дальше. Должны же устроители такого храма сделать нормальный выход. Есть, нашел по необычному световому рисунку. Отверстий было не два равноудаленных друг от друга, а было несколько и располагались они ровно по кругу. В середине круга торчал небольшой штурвальчик с ручкой. Начал крутить колесо штурвала влево. хе и здесь в чужом мире работает правило буравчика.

Докрутил до упора. Ну с богом. Толкнул дверь что есть силы, зная сколько лет или веков эту дверь никто не открывал. Удивительно дверь легко и без скрипа распахнулась, умели же раньше древние механизмы делать. Вылез на полутемную площадку, прикрыл дверь и осмотрелся. Площадка представляла собой прямоугольный карниз примерно полтора на три метра, прикрепленная на высоте примерно 23–25 метров. С самого края карниза торчала каменная чаша, а внутри этой чаши, и что бы вы подумали? Лежала обыкновенная металлическая цепь, закрепленная крюком к дну чаши одним концом, а второй конец свободно свисал с ее края. Ну вот и лестница по которой сейчас спустимся. По тихоньку чтобы не греметь цепью спустил ее до самого пола храма и подергав импровизированную лестницу начал спуск. До пола оставалось где- то метра четыре, когда вдруг цепочка со звуком дзинь порвалась и я спиной полетел вниз, судорожно взмахивая руками. Успел только сгруппироваться и немного прижал голову к подбородку, чтобы ее не разбить. Все таки я не слабо приложился головой. От удара воздух выбило из легких и свет померк в глазах.

Глава 1

Начал приходить в себя от гула голосов и ручейка воды, льющейся мне на лицо. Да что то частенько в последнее время бьюсь головой и теряю сознание. Первое, что увидел открыв глаза, вернее не что а кого, это довольно симпатичная мордашка юной девушки. Это она протирала мне лицо и лила сверху воду. Немного в стороне в центре хижины, вокруг очага, сложенного из камней, горел небольшой костер. Вокруг импровизированного очага на циновках, подогнув колени сидели монахи в оранжевых балахонах и что-то горячо обсуждали. Вот от этого гула, издающего монахами я и очнулся.

— Воды! — просипел я, в первую очередь, потрескавшимися губами и умоляющими глазами показал ей на кувшин с водой. По моей мимике девушка поняла, что я от нее хочу и наклонив кувшин тоненькой струйкой стала лить мне воду в рот. Давясь и кашляя все никак не мог напиться этой живительной влагой. Посмотрел на себя, на мне тоже был надет застиранный оранжевый балахон.

— Порихит теза ма? Илвин хорет во? — пропел вопросительно колокольчик девицы.

— Ничего не понял! Где я? Кто вы? — задал вопросы, сидящей рядом девушке.

— Дали риу ми? — снова зазвенел колокольчик.

— Не понимаю — отрицательно покачал головой.

Потом увидел, что ко мне, встав на ноги подходят монахи в оранжевых балахонах.

Затем один из них, вероятно самый старший, знаками показал девушке, чтобы отошла от мужчины, лежащего на грубом деревянном лежаке. Они, согласно непонятно какого ритуала образовали два круга, в малый круг ближе ко мне подсели старые и пожилые монахи, дальний круг состоял из молодой безусой молодежи. Все они уселись вокруг меня в позу лотоса и запели какую-то однотонную мелодию, перемежаемую звоном колокольчиков. Старший монах подошел ко мне и положил на лоб серебрянный кругляш сантиметров пять в диаметре, с двух сторон которого были прикреплены мягкие широкие ленты с застежкой. Монах обвил эти ленты вокруг моей головы и защелкнул их на затылке. Вдруг мою голову начала обхватывать теплота, обвившихся ленточек и мне показалось, что меня обняло что-то доброе и ласковое, и я стал постепенно засыпать, проваливаясь в небытие.

Пришел в себя опять от льющейся воды сверху. Открыв глаза, снова увидел миловидное лицо молодой девушки.

— Как вы себя чувствуете незнакомец? — мелодичным голоском спросила меня девушка.

— Вы знаете, прекрасно себя чувствую — ответил бодро я — в теле какая-то легкость и можно сказать эйфория. Как вас зовут? И давай перейдем на ты?

— Меня зовут Леора — с улыбкой ответила она — и я