произвели достаточно, хватит на сотни тысяч патронов для стрелковки, для КВ и взрывателей для артиллерии тоже. А вот тринитротолуола надо больше, работают в две смены, но масштабировать производство боюсь, процесс опасный.

У нас ещё большой запас селитры, часть ее переводим в чёрный порох для артиллерии. Тут узкое место — очистка селитры, надо проводить фильтрацию раствора и перекристаллизацию несколько раз. А бронзовая мельница у нас хорошая, тут проблем нет.

Обсчитали с плановиками прогноз на производство порохов и тола на два месяца. Неплохо получается, тола на фугасные снаряды хватит. Оценили остаток селитры — надо будет ее упаковать нормально для перевозки. Двухсотлитровые для этого мелковаты, надо сделать пятисотлитровые.

Стальные бочки стали настоящим подарком для нашей промышленности. Изготовить ее гораздо проще чем герметичную деревянную. Но это для нас проще, у нас и листовой прокат и электросварка. Резьбовая пробка обеспечивает герметичную многоразовость. Это очень важно для чёрного пороха, он очень чувствителен к влажности, его пакуем в пятидесятилитровые. Пироксилин для стрелковки — в десятилитровые. Снаружи красим битумным лаком, чтобы не ржавели. Ещё делаем двухсотлитровые бочки с внутренней гальванической оцинковкой — для питьевой воды. На всех шхунах такие используем, гораздо удобнее деревянных. Катать только надо немного по-другому. К ним ещё делаем бронзовые резьбовые пробки с краниками, чтобы было удобно воду из бочки наливать.

Сделали немного хлорпикрина, для него сконструировали специальные мины для 90-мм миномета. Хранить их относительно безопасно, ампулу с хлорной известью вставляют перед выстрелом. Только есть недостаток — интенсивность выделения газа довольно низкая, зато он идёт довольно долго.

Анилиновых красителей сделаем большой запас и производство готовим к переезду, тут самое сложное — ректификационная колонка, что разделяет бензол, ксилол и толуол.

Электротехнический цех пусть пока работает, тут ничего особо сложного нет. Пластины магнитопроводов им механический цех штампует, детали корпуса — литье или сварные. Это сборочный цех, его вывезти легко. В цеху производства проводов три волочильных станка, для проводов разного сечения. Тоже пусть работают, провода нужны. Сырьё для проводов, гальваническую медь, получаем в больших керамических электролизных ваннах — они перевозку морем могут не перенести. Так что пусть тоже работают.

Производство свинец-цинк-серебро. Вот тут надо срочно что-то делать, у нас лежат десятки тонн руды, при нынешних темпах переработать всю руду мы не успеем и за полгода. Это даже без учета электролизного рафинирования серебра. Надо делать ещё одну стальную реторту, для восстановления металлов из руды и улавливания паров цинка. Перегоним всю руду в свинец, «загрязнённый» серебром, потом, не спеша будем извлекать из него серебро. А то прямо жалко, лежат под ногами эти невзрачные кучи щебня, а это деньги в прямом смысле, серебро.

Но самое сложное — механический и литейно-прокатный цеха. Эти все станки надо разбирать, упаковывать в «бочки». Два прокатных стана, а у них детали очень тяжёлые, тоже грузить сложно. Но прежде чем все это разбирать, надо много чего изготовить и завершить. Надо доделать все машины и механизмы для фрегата и корвета. Корвет у нас уже третий, все что для него нужно — мы уже знаем по первым двум. А некоторые детали для фрегата надо будет делать по месту, мы ещё не настоящие проектировщики. Получается, что тут одно другое держит. Ну то что надо быстрее эти два корабля достраивать — все понимают. Рабочие, что достраивали второй корвет, теперь освободились, и я их направил на достройку фрегата.

Но главное — люди. Давно составил список, а сейчас обновил — кто является носителем технологий, умений и знаний. Список секретный, довел его только Службе Безопасности. Они будут негласно охранять всех этих людей. Причем охранять двояко, на втором уровне — чтобы чужим не достались.

На электронщиков наседаю — если бы у нас сейчас были ламповые радиостанции — было бы намного легче. Попробовали сделать трансивер из второго триода. В режиме приема он почти ничего не ловит — усиление триода очень небольшое. Но для режима генерации это не препятствие, в режиме телеграфного передатчика он выдал более двух ватт в антенну, причём на частоте около десяти мегагерц! Дальше генерация начала срываться. Но даже это очень круто! Одна из проблем искрового передатчика Поулсена — низкая предельная частота. На частоте 1,8 МГц преодолеть рубеж в 1500 км можно только случайно. Надо повышать частоту, на частотах 10-15-20 МГц можно стабильно получать сверхдальние связи на десять тысяч километров и более. Надо только знать принципы распространения радиоволн, и особенности каждого диапазона. Причём не существует какой-то одной универсальной частоты, нужны частоты от трёх до двадцати мегагерц. Но об этом потом.

И вот этот экспериментальный передатчик на самодельном триоде работает. Настроили транзисторный приёмник прямого преобразования на эту частоту, сделали четвертьволновые антенны. Это ещё один плюс высоких частот — длина волны меньше, эффективные антенны гораздо компактнее. Вот эта антенна всего семь с половиной метров, а не сорок. Стали пробовать — на суше связь около четырех-пяти километров, а на море — раза в полтора дальше. Вот даже с этим можно уже работать, передатчик компактный — небольшая коробка и чемодан с аккумуляторами. Весит килограмм двадцать, но может работать часами без всяких локомобилей.

Но мы можем улучшить. Надо тетрод делать. С мастером по лампам уже начали делать арматуру тетрода. Там не только экранирующую сетку добавить надо, ещё нужно изменить густоту намотки управляющей сетки. А на сколько — не знаю, опять придётся экспериментировать. Но надо делать — даже такой, переносной передатчик очень нужен.

Это все технические вопросы, а сколько ещё организационных! Но пока готовимся только тут, в Адлере. В Чембало пока не суёмся, передают, что сейчас там погода мерзкая — то снег, то грязь. Весна уже скоро, вот тогда и начнём.

Конец