зал, прошли мимо комнаты Джорджа, который даже не шелохнулся. Затем мы спустились вниз по лестнице, и вышли на улицу через парадную дверь, где меня тут же ослепил свет уличных фонарей. Люси все же меня поторопила. Свернув за угол, мы сели в трамвай. Побег оказался самой трудной частью плана. Но как только мы выехали из соседства, волноваться уже не стоило. Провода были обрезаны. Хозяйка пансиона на Сауз Сайде не знала об оборванных проводах. Она не знала и обо мне, так как Люси сняла номер на свое имя. Люси размашисто, по-офицерски расписалась и выложила на стойку мои 50 долларов. Аренда стоила 12,50 долларов в неделю авансом и Люси даже не попросила ей показать комнату. Я полагаю, именно поэтому хозяйка не поинтересовалась насчет багажа. Мы поднялись наверх и заперли дверь, а затем меня снова начало трясти.

Люси сказала: «Ви… прекрати!»

«Но я не могу с этим ничего поделать. Что мне теперь делать, Люси? Ох, что мне делать? Почему я всегда…»

«Замолчи!»

Люси открыла мою сумку и кое-что достала оттуда. Я всю дорогу удивлялась, почему моя сумка такая тяжелая, но не догадывалась об одном секрете. А Люси раскрыла этот секрет. Он блестел на свету, словно ножницы, однако это был приятный блеск. Блеск золота.

«Целая пинта! - я ахнула. - Откуда она у тебя?»

«Из серванта, что был на первом этаже, естественно. Ты знаешь, что Джордж везде прячет свои вещи. Я кинула бутылку в твою сумку, на всякий пожарный».

Меня трясло, однако мне удалось откупорить бутылку за десять секунд и это стоило мне сломанного ногтя. Жидкость была одновременно обжигающей, согревающей и успокаивающей…

«Свинтус!» - сказала Люси.

«Ты знаешь, мне было нужно это, - прошептала я. - Поэтому ты и захватила ее с собой».

«Мне не нравится смотреть, как ты напиваешься, - ответила Люси. - Я никогда не пила и также никогда не любила смотреть, как ты сидишь на этом».

«Пожалуйста, Люси. Всего одну».

«Почему бы тебе не попытаться бросить это дело? Это все, что я прошу».

«Еще одну, Люси. Мне придется».

«Я не стану сидеть и смотреть, как ты делаешь из себя посмешище. Ты знаешь, что всегда происходит в таких случаях – ты снова попадешь в неприятности».

Я сделала еще один глоток. Бутылка была наполовину пуста.

«Я сделала для тебя все, что могла, Ви. Но если ты сейчас же не остановишься, я уйду».

Ее слова заставили меня призадуматься.

«Ты не можешь так поступить со мной. Я нужна тебе, Люси. Во всяком случае до тех пор, пока я не поправлюсь».

Люси зашлась смехом, который мне никогда не нравился.

«Поправишься! Очень опрометчиво! Ты говоришь о том, что поправишься, а сама держишь в руках бутылку. Это бесполезно, Ви. Вот я делаю для тебя все возможное, иду на все, чтобы оторвать тебя от бутылки, а ты садишься на другую».

«Прошу, ты же знаешь, я ничего не могу с этим поделать».

«О нет, ты можешь, Ви. Но ты не хочешь. Ты знаешь, тебе всегда приходится делать выбор. Джордж или бутылка. Я или бутылка. И бутылка всегда одерживает верх. Я думаю, глубоко внутри ты ненавидишь Джорджа. И меня тоже».

«Ты моя лучшая подруга».

«Чушь собачья!» - Люси всегда ругалась всякий раз, как начинала свирепеть. И сейчас она по-настоящему разозлилась. Я занервничала и сделал еще один глоток.

«О, я нужна тебе только когда ты попадаешь в беду или когда больше не с кем поговорить. Я нужна только когда тебя нужно прикрыть или вытащить из неприятностей. Но ты никогда не показывала меня своим друзьям и Джорджу. Я даже не могу одержать победу над бутылкой дешевого виски. Это бесполезно, Ви. Ты никогда не узнаешь о том, что я сделала сегодня ради тебя. А этого все равно мало. Оставь себе свой паршивый виски. Я ухожу.

Я понимала, что начала плакать. Я попыталась встать, но комната кружилась вокруг меня. Когда Люси вышла за дверь я выронила бутылку и свет, отражающийся от нее, ослепил меня, словно блеск ножниц. Я закрыла глаза и упала вслед за бутылкой на пол…

Когда я проснулась, они все осматривали меня; и хозяйка, и доктор, и Мисс Хиггинс, и человек, который назвал себя полицейским. Мне стало интересно, Люси ли пошла к ним и сдала меня, но когда я спросила об этом у доктора, он сказал нет. Они просто нашли меня, обойдя все отели и пансионы, сразу после того, как обнаружили тело Джорджа в кровати с ножницами в горле. Внезапно я осознала, что наделала Люси и почему она так торопила меня поскорее убежать из дома. Она знала, что они отыщут меня и назовут убийцей. Поэтому я рассказала им о ней, и как это могло случиться. Я даже поняла, как Люси удалось оставить мои отпечатки пальцев на ножницах. Однако Мисс Хиггинс сказала, что никогда не видела Люси в моем доме, а хозяйка пансиона солгала и заявила, будто я сняла комнату на свое имя, а человек из полиции просто рассмеялся, когда я умоляла его найти Люси и заставить ее рассказать всю правду. Только доктор кажется все понял, и когда мы оказались с ним наедине в маленькой комнатке, он попросил меня рассказать ему все о ней и о том, как она выглядела. Что я и сделала. После он принес зеркало и, держа его передо мной, спросил, вижу ли я ее в отражении. Так оно и было – она стояла прямо позади меня и смеялась. Я видела ее в зеркале, я сказала доктору об этом, а он ответил да, теперь он все понял. Теперь все было хорошо. Даже когда меня снова начало трясти, и я выронила зеркало, да так, что острые осколки зеркала слепили мои глаза, стоило на них посмотреть, все было хорошо. Люси снова была со мной и больше никогда не уйдет. Она останется со мной навсегда. Я знала это. Я знала это, и, несмотря на то, что свет слепил мои глаза, я видела, как Люси начала смеяться. Спустя мгновение, я тоже залилась смехом. И теперь мы смеялись вместе, мы не могли остановиться даже когда ушел доктор. Мы просто стояли напротив решетки, Люси и я, и смеялись как сумасшедшие.