- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (115) »
I
Минута слабости
Так... Попробуйте пошевелить этим пальцем... Нетушки! А этим... ясно! — Доктор задрал мою ладонь, потом резко убрал свою руку. — Держать!! — рявкнул он, но пальцы мои безжизненно шлепнулись на стол. — Так... — Доктор вытер пот. — И давно у вас не действует рука? — Да примерно... с сегодняшнего утра. — И что же с ней произошло? — Странный вопрос в устах доктора! Это я у вас как раз хотел бы узнать! — Ну так расскажите, что с вами произошло. — Абсолютно ничего! Проснулся — и вот... — Так мы, друг, далеко с тобой не уедем! Ну — раскалывайся, не бойся! Ты, конечно, можешь меня не уважать, ты прав — врачи разные бывают, но тайну мы четко храним. — Нет у меня никаких тайн! Доктор задумчиво покусал свою дикую, спутанную бородку, потом вздохнул, помял мне предплечье: — Здесь чувствуешь что-нибудь? — Здесь чувствую! — А без руки, без правой, согласен жить? — Не согласен! — Тогда рассказывай! — Ну, я вижу, в какой-то дискуторий попал. Всего вам доброго! — Ладно... — Он снова пожевал бородку. — Дождись конца приема! — Зачем? — По бабам пойдем! — Хорошо, — я пожал левым плечом. Опять ждать! Всю жизнь я кого-то жду, кто должен вот-вот выйти и распорядиться мной. Но в этот раз, как говорится, не рыпнешься, от наглого этого бородана зависит все... на данном этапе. На следующем, видимо, от кого-то другого... и так, видимо, уже до конца! Сначала я решил, что он просто куражится и издевается, — прошло уже сорок минут после окончания приема, а он не появлялся. Я метался по газону у поликлиники, потом вбежал внутрь... нет, не издевается: у кабинета все еще кипела толпа — вопли, скандалы — не такая уж сладкая жизнь и у него самого! Наконец появился — одетый, кстати, как самый крутой фарцовщик, но нынче трудно судить о людях по одежде, все, в общем-то, стремятся одеться как фарцовщики — были бы деньги. Из красивой белой «тачки», припаркованной тут же, стали сигналить ему, махали какие-то брюнеты и блондинки, но он, надо отдать ему должное, о чем-то коротко с ними переговорил, посмеялся, помахал рукой — и направился ко мне, расстегнув курточку на мохнатом брюхе, отдуваясь — жара! — Наверное, вам не с руки... в свободное ваше время! — Гримаса злобы все еще сводила мне рот. — А то не твоя забота! — грубо ответил он. Сунул огромную толстую лапу: — Пашков!Пытка начинается с транспорта. Весь вытянувшись, как горнист на пьедестале, торчишь на углу, до рези в глазах всматриваешься, когда же наконец в дальнем, загибающемся за край земли конце улицы проклюнутся все-таки рога троллейбуса! Вздыхаешь, переступаешь на другую ногу, потом начинаешь внушать себе, что не так уж тебя интересует этот троллейбус — слава богу, навидался троллейбусов на своем веку! Но досада вдруг выныривает опять, причем уже не в виде досады, а в виде самой раскаленной белой ярости, ярости против кого-то, кто смеет так нагло и спокойно распоряжаться твоим временем и самим тобой, кто, усмехаясь и, может быть, даже сыто рыгнув, говорит: «Этот-то? Ну — этот ничего, постоит! Куда он денется!» И «этот» действительно стоит, разве что шарахнет с отчаяния ногой по урне, но урна, оказавшись неожиданно из какого-то тяжелейшего материала, даже не шелохнется. И главное — чем больше ждешь, тем — как это ни парадоксально — больше остается! Потому что когда очень уж долго троллейбуса нет — это означает, что он не прошел еще и в обратную сторону, означает, что его нет еще и на кольце, — стало быть, он должен проследовать сначала туда, а потом, постояв и развернувшись, неторопливо двигаться к тебе. Урну удалось все-таки сбить, но пойдет ли это на пользу — очень сомнительно! Ждешь теперь троллейбуса хотя бы туда — уж туда-то хотя бы пора уж ему пройти — но даже и на такие твои уступки нет отзвука — и эта пытка пренебрежением повторяется, как минимум, дважды в день. Теперь откуда, спрашивается, брать уверенность в себе, в том, что ты чего-то добился в жизни, — если даже дряхлый, дребезжащий и разваливающийся троллейбус тобой пренебрегает. Откуда быть в тебе веселью и доброте, надежде хоть на какое-то благополучие, если в элементарной возможности — сесть нормально в троллейбус и ехать — тебе отказано? С таких примерно ощущений начинается день. И страдания твои удваиваются, если рядом с тобой стоит свежий, не привыкший к такому человек — родственник или друг — и с изумлением поглядывает на тебя: неужели ты каждый день такое выносишь? — Да — выношу! Представь себе! А что ты можешь мне предложить? Доктор Пашков мялся, сопел, потом вдруг выскочил на мостовую. — Падай! — он распахнул передо мной дверцу. — Не могу ждать — терпения не хватает! — поделился он. Ну что ж... молодец, что не можешь! — подумал я. — Больницу на Костюшко знаешь? — панибратски обратился он к «шефу». — Даю три юксовых, если довезешь за десять минут! Шофер поглядел флегматично-анемично, конечностями еле шевелил — но дело, видно, не в этом: машина летела, проламывая хлынувший дождь, полоски воды, дрожа, карабкались вверх по ветровому стеклу. Когда мы взлетели по пандусу к стеклянным дверям, я сунулся в карман, но рука, вильнув, «заблудилась»: два пальца попали в карман, три, «отлучившись в сторону», торчали снаружи. Проклятье! Неужели теперь так будет всегда?! — Ладно, башляю! — Пашков вытащил толстый бумажник. — Да, а как вообще насчет финансовой стороны? — пряча руку под пиджак, осведомился я. — А сколько не жалко тебе? — Ну, пока что... моя рука... двугривенного не поднимет. — Значит — сколько поднимет? — усмехнулся Пашков. Мы вошли в холл, ежась я читал светящиеся надписи: «Реанимация», «Хирургия»... — Вперед! — проговорил Пашков, вытягивая из сумки белый халат, набрасывая сзади на себя. — Это мой! — небрежно кивнул он в мою сторону. — С чего ты взял, что я твой? — спросил я, когда мы миновали вахтершу. — Никому тебя не отдам! — Пашков вдруг дернулся ко мне, лязгнул зубами. Мы вошли в огромный, тускло освещенный лифт. Пашков придвинулся ко мне и со зверской своей ухмылкой спросил: — Ну честно, не боись, — что с рукой? — Перенапрягся слегка! — я пожал плечом. — Если слегка — тогда тебе не сюда! Пашков отодвинулся в угол лифта, вдвинули больного на носилках, на четвертом
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (115) »