женский идеал формировался в полемике с прошлым. Интеллект (а не слепое чувство), рациональный ум (а не бесконтрольные эмоции), самостоятельность в выборе (а не следование общепризнанному) — вот что стали ценить в женщине. Интеллектуализм, понятый прежде всего как способность к самостоятельной оценке событий, жизненная активность и широкий взгляд, наблюдающий и изучающий мир, — все это свойства женского типа, складывающиеся в новую, сознательно подчеркнутую духовность. Новые героини привлекательны одухотворенной, сугубо индивидуальной, а не среднестатистической красотой в духе третьего рейха. Не случайно тема женской эмансипации на определенном этапе явила собой некоторую параллель теме расчета с прошлым, одной из главных тем в литературе ГДР.

В первые десятилетия существования республики среди авторов, ее разрабатывавших, были писатели-антифашисты старшего поколения, вернувшиеся на родину после эмиграции, — Анна Зегерс, Вилли Бредель, Людвиг Ренн, и те, кто прошел путь от слепоты к прозрению, бывшие солдаты вермахта, пережившие разгром гитлеровской армии, плен: Эрвин Штритматтер, Герман Кант, Франц Фюман, Дитер Нолль и другие. Личный же опыт тех, кто родился на несколько лет позднее, чьи первые жизненные впечатления связаны с бомбежками, эвакуацией, а еще раньше со школой, со всей системой настойчиво внушавшихся представлений, которые затем подвергались жестокой переоценке, их личный опыт не сразу нашел отражение в литературе. Вероятно, для того, чтобы рассказать о жизни подростка в эти страшные годы, об «обыкновенном фашизме», нужна была временная дистанция. И, может быть, не случайно обо всем этом как о трагедии, оставившей в душе неизгладимый след, с такой предельной искренностью и честностью, не щадя себя, рассказала именно писательница-женщина, Криста Вольф (род. 1929 г.), в романе «Образцовое детство» (1976), главой из которого и открывается антология.

«Есть такие темы, о которых точно знаешь, что когда-нибудь будешь о них писать, — сказала Криста Вольф в одном из интервью, — но я знала и то, что писать об этом мне будет очень трудно. Внутренний толчок, импульс для написания этой книги был очень личным, я вовсе не собиралась писать учебник для молодых — вот, смотрите, как это было; я хотела исследовать саму себя, потому что до тех пор, пока не исчезли поколения, хоть сколько-нибудь столкнувшиеся с фашизмом, до тех пор надо писать о нем».

В силу исторических обстоятельств отношения поколений, проблема «отцов и детей» имеет в литературе ГДР особый, двойственный смысл. Осознание тяжкой вины старших перед человечеством ставит для «детей» под сомнение закон о безоговорочном почитании своих отцов, вопреки естественному человеческому чувству любви и благодарности. Потому так понятно острое стремление постичь психологию «отцов», посмотреть на них трезвым, оценивающим взглядом, поговорить с ними «на равных». Характерен в этом смысле рассказ Хельги Шуберт (род. 1940) «Отец», героиня которого каждую дату собственной жизни сверяет с биографией отца, известной ей по рассказам матери и бабушки да немногим сохранившимся фотографиям и письмам.

При всей тоске по безвременно оборвавшейся жизни, ностальгической тяге к человеку, виденному ею лишь в младенчестве, пересказывая теплые и дорогие ей детали, героиня не может не задаваться вопросом: приказали ли ему «очистить лес от партизан» или же он вызвался сам? И не может не пытаться постичь страшное противоречие, заключенное в словах: «Пал за родину в борьбе с большевиками. В их стране». Отзвуки этой темы можно найти у многих из тех, чье детство прошло в послевоенные, мирные годы (например, в рассказах Марии Зайдеман, Хельги Шюц, Хельги Кёнигсдорф и других).

Искренность, критический дух, желание ставить острые, порою неудобные вопросы свойственны писательницам ГДР отнюдь не только в тех случаях, когда они обращаются к теме фашизма. Характерно, что Герман Кант — прозаик, президент Союза писателей ГДР — на вопрос о том, каковы завоевания литературы в республике за последние годы, в одном из интервью ответил:

«Без сомнения, литература женщин, пишущих о женщинах… Они, как группа, отличаются от остальных более резким, более критическим, более энергическим, более нетерпеливым письмом».

Высокий материальный уровень жизни, при всех его преимуществах, дал женщине настоящую (и, возможно, не всегда приводящую к безусловно положительным результатам) независимость от мужчины, но одновременно и освободил от трудной борьбы за существование, увеличил досуг и тем самым дал волю рефлексии. Небольшая, высокоцивилизованная и вершащая смелый социальный эксперимент ГДР стала активной лабораторией нового женского «модус вивенди».

Современная женщина ГДР, взявшись за перо, заявляет о своих проблемах и трудностях с завидной откровенностью и смелостью, не идеализируя и себя самое. За частными судьбами или фактами прослеживаются серьезные социальные явления современности, о них говорится нелицеприятно и прямо, и сами попытки анализа оказываются подчас более серьезными, чем многие из тех, что сделаны на другом материале. Ведь, помимо всего прочего, главные героини этой литературы — женщины трудящиеся. И авторы, их создательницы, — тоже. Отрадно, что среди них находятся и такие, кто не боится писать на сложную (и, что греха таить, легко уводящую к штампам) «производственную тему». Наиболее яркий пример — Ангела Краус (род. 1950). Главная героиня ее повести «Праздник» — восемнадцатилетняя Фелиция Хендешь — никакая не ударница, а самая обычная рабочая, да и трудится она в тяжелых условиях старой, давно нуждающейся в реконструкции фабрики, а не на каком-нибудь известном всей стране комбинате. Женская тема в этой книге трактуется на широком производственном фоне. (Писательница во многом использовала личный опыт — она несколько лет проработала на комбинате по добыче и переработке бурого угля.) Действие повести развертывается в день, когда фабрика справляет семидесятилетний юбилей, а Фелиции исполняется восемнадцать. Отнюдь не «розовое» описание трудовых будней героини, ее непростая судьба — в свои восемнадцать лет она уже мать-одиночка — вот что вмещается сегодня в производственную тематику.

Горькой правдой проникнуты и рассказы ровесницы Ангелы Краус — Регины Рёнер, написанные на «деревенскую тему». В новелле «Каштаны еще зеленые» она поднимает такую больную проблему, как алкоголизм.

Достоверно запечатлевая социальные процессы, творчество женщин-писательниц свидетельствует: поначалу целью было завоевание равноправия в труде,